Читать книгу - "Месть Крестного отца - Марк Вайнгартнер"

— Расскажи мне. Я весь во внимании.

— Я напугана, я одинока. Собственная жизнь мне неподвластна. Я всего лишь статистка в постановке «Бешеная погоня за Ником». Мне приходится делать все самой: твои обязанности по дому и свои. Думаешь, девочки в порядке, но это не так. Им нужен отец. Барб злится, сам знаешь. Говоришь, скоро вернешься, мы вернемся, а я представляю, как она сидит одна дома и ждет нас, страдает. А Бев? Бев тебя боготворит, ни одного плохого слова в твой адрес, всегда защищает. О ней я больше всего беспокоюсь. Тебя так долго не было, в Калифорнии сейчас такое творится, особенно в университетских городках, страшно подумать, в какую компанию она может попасть. Проведет лето у твоего отца, слава богу, а потом обратно к битникам, вольнодумцам, наркоманам и всем прелестям Беркли. Ты здесь ни при чем, но как бы хорошо в таком возрасте иметь рядом отца.

— Я сейчас, — извинился Ник и пошел в туалет.

Как это не похоже на Шарлотту. Она всегда держит мысли при себе. Еще накануне вечером они разговаривали за ужином и допоздна, в перерывах между любовью, тоже. О новостях, о том, как Шарлотта добралась. Сама вела машину. Выскользнула в темном парике через заднюю дверь ресторана и прошла полгорода пешком до бюро проката автомобилей, боясь оглянуться, а в машине постоянно смотрела в зеркало заднего вида, дрожа от страха тысячу миль. Даже не останавливалась по пути, только заправиться и купить пепси-колу. Теперь ей хотелось излить душу. Что ж, Шарлотта имеет на это право. Но как не похоже на нее. Мать Джерачи редко молчала, постоянно изливала жалобы на Фаусто, общалась с Ником как со взрослым, наперсником, а не мальчишкой. Он был предан матери до последнего и в то же время огорчался, видя, как ее прямолинейность роняет отца в глазах окружающих. Она настроила против Фаусто собственного сына. Неумышленно. У матери было доброе сердце. Родители жили в прекрасном браке, и Ник собирался непременно жениться на такой же доброй и умной женщине, но только дающей себе отчет, что и где она говорит. И ему это удалось. Шарлотта просто обижена. Более того, напугана, и не без причин. Понадобится время, чтобы все наладилось.

— Ты права насчет девочек, — сказал он, вернувшись. — Я знаю, но и ты знай, я разговаривал с Бев чаще, чем тебе кажется. Она единственная, кто по-прежнему шлет мне магнитофонные записи. Я тоже. Кстати, когда куришь травку, меняется голос. А у нее все в порядке, она хорошо учится. Бев правильно воспитана, Шарлот. Сильная личность не уподобляется окружению. Если вокруг замков рвы, это не значит, что принцессы все тонут.

Шарлотта на секунду задумалась и рассмеялась.

Ник тоже.

— Тебе только кажется, будто я в стороне. Это не так.

— Может быть. Не знаю. — Шарлотта сложила руки на груди. — Факт остается фактом: Бев нужно больше твоей заботы. У меня никогда не получится проникнуть к ней в душу так глубоко. Каждый раз, как мы ссорились последние три года, я ненавидела тебя. Признаю. Я презираю себя за это, но мне даже поделиться не с кем. Отцу Ди Трилио не исповедуешься, ведь я должна якобы скорбеть по мужу. Ему можно все рассказать, но я не могу. Пришлось делать вид, будто ты умер. Пришлось все делать самой. Все. Надо убить паука, а Ника нет.

Только я. Барб и Бев приводят ухажеров, и мне приходится вычислять их намерения, потому что Ника нет. Умер отец, и я пошла на похороны одна. Все одна. Не говоря уже о счетах. Денег так мало. Представляешь, я сама стригу газоны. Да-да. И не смотри на меня так.

Джерачи снова изучал незагорелые полоски, особенно внизу. Изгиб бедра, поредевший треугольник волос. Он покачал головой.

— Знаю, о чем ты думаешь, — сказала Шарлотта.

— Ни о чем, — возразил Ник, хотя на самом деле беспокоился, не начинает ли она лысеть внизу. Такое случается с мужчинами? Ему вдруг пришло в голову, что Шарлотта самая зрелая из всех, кого Нику доводилось видеть в обнаженном виде. — Я слушаю. Весь внимание.

Шарлотта села и наклонилась к мужу.

— Знаю, ты думаешь, я зациклена на материальных вещах, думаю только о деньгах, но это не так. Я тут уже почти сутки и первый раз упоминаю деньги, верно? Вспомни. Когда мы разговаривали по телефону, разве поднимала я эту тему? Никогда. Ни разу. А теперь должна сказать тебе, Ник. Мы нищенствуем. Все сбережения растрачены. Приходится занимать у отца. Понимаю, за нами постоянно наблюдают, и невозможно каждую неделю присылать в дом человека с большим конвертом, но…

— Мне некого послать, — нахмурился Ник. — И нечего положить в конверт. Я надеялся, вы получите страховку. — Они могли объявить его мертвым, забрать деньги и вернуть обратно, если Джерачи когда-нибудь всплывет. Своего рода беспроцентный заем у профсоюзного пенсионного фонда водителей грузовиков. — Что-нибудь придумаю. Вы можете продать акции. Я опишу как. Плюс мой отец может посылать деньги девочкам.

— Теперь будешь злиться на меня. — Шарлотта схватила простыню и натянула до шеи. — Не смотри на меня так.

— Разве я когда-нибудь обвинял тебя в прагматизме?

— Постоянно.

— Честно говоря, могу вспомнить только один случай.

— Перестань.

— Ну, пару. Вовсе не постоянно. Послушай. Пойми правильно. Я не исчезал. Оба раза ты знала, где я, а если нет, то это было необходимо для твоей же безопасности. Сожалею, что тебе пришлось пережить тяжелые времена. Я миллион раз извинялся, и ты не должна удивляться. Ты прекрасно представляла, какая у меня жизнь, задолго до замужества. Я не лицемер, который притворяется Гетти или Рокфеллером. Ты — жена солдата, и на этом точка. Я знаю тебя, Шар. Знаю, тебе лучше солдат, чем пустой толстосум. Только солдаты иногда пропадают без вести.

— Ты не просто пропал без вести, ты официально погиб, но этого до сих пор не признали, потому что влиятельный человек в услужении Майкла Корлеоне заморозил процесс.

— Так считает твой адвокат? Тому есть подтверждение?

— Он уверен в этом не меньше меня. Как сам говоришь, я все прекрасно представляю.

Ник поднялся и заказал завтрак в номер. Для Шарлотты «Бенедикт», не спрашивая. Она ела это блюдо в первое утро их медового месяца. На уровне подсознания Джерачи надеялся, что она оценит. Повесил трубку, Шарлотта встала и поцеловала его.

— Может, тебе уйти в отставку? — мечтательно проговорила она. — Поселиться в Ки-Уэст. Или Майами-Бич. В Новом Орлеане, хотя я о нем ничего не знаю. Солдаты ведь уходят в отставку, верно?

— Мне сорок семь. Хочешь, чтобы я бросил дела и валял дурака? Натирал дома полы? Твой отец работал до девяноста.

— До семидесяти одного. Он был старшим плотником, Ник. Люди этой профессии вообще никогда не уходят не пенсию.

— В моей сфере деятельности то же самое. Вопрос: что тебе надо знать о Новом Орлеане? Как можно судить о городе, где ты была один день, Шар? Не замыкайся. Тебе здесь понравится, поверь.

— Тут так сыро. Ты ведь не собираешься поселиться здесь? Навсегда?

— Сейчас просто сырое время года. В Ки-Уэст тоже влажно. Новый Орлеан мне нравится больше, это уж точно.