Читать книгу - "Кровавое Эхо - Ли Чайлд"

Она что-то обдумывала, и Ричер видел, что она волнуется.

– Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов? – спросила она.

– Вы меня везете.

– Я бы не хотела вас обидеть.

– Это будет довольно трудно сделать, учитывая обстоятельства: сорок градусов снаружи и тринадцать внутри.

– Скоро начнется буря. При такой жаре иначе и быть не может.

Ричер взглянул на небо, окрашенное ветровым стеклом в бутылочно-зеленый цвет, и увидел, что оно ослепительно ясное.

– Я не вижу никаких признаков приближающейся бури, – проговорил он.

По лицу женщины промелькнула улыбка.

– Могу я спросить вас, где вы живете?

– Я нигде не живу, – ответил Ричер. – Я переезжаю с места на место.

– И у вас нет дома?

Он покачал головой и ответил:

– То, что вы видите, – это все мое имущество.

– Вы путешествуете налегке, – отметила женщина.

– Насколько это возможно.

– Вы не работаете? – спросила она.

– Как правило, – кивнув, сказал он.

– Вы были хорошим полицейским? Я имею в виду, в армии?

– Думаю, неплохим. Меня сделали майором и даже дали несколько медалей.

Женщина немного помолчала, прежде чем спросить:

– Тогда почему вы уволились?

У Ричера возникло ощущение, что он пришел на собеседование по поводу работы или кредита.

– Меня сократили, – ответил он. – «Холодная война» закончилась, им не нужна была большая армия с таким количеством людей, значит, и копов требовалось меньше, чтобы за ними присматривать.

Она кивнула:

– Это как в городе. Если численность населения падает, полицейское управление становится меньше. Дело в ассигнованиях. Налоги или что-то вроде того.

Ричер промолчал.

– Я живу в очень маленьком городке, – сказала женщина. – Он называется Эхо и, как я уже говорила, находится к югу от Пекоса. Это не слишком людное место. Но его назвали Эхо не потому, что там разгуливает эхо, как в пустой комнате. Это из древнегреческой мифологии. Девушка по имени Эхо любила юношу по имени Нарцисс. Но он любил только себя, поэтому она плакала и плакала, пока не потеряла голос. Вот почему наш городок называется Эхо. Жителей в нем совсем мало. Но это еще и округ. Округ и городок. Не такой пустынный, как «округ любви», но полицейского участка у нас нет. Только шериф, и все.

В ее интонациях сквозило что-то непонятное.

– Какие-то проблемы?

– Это очень белый округ, – ответила женщина. – Совсем не похожий на Пекос.

– И что?

– Есть ощущение, что в определенный момент проблемы могут возникнуть.

– И этот момент приближается?

Она смущенно улыбнулась.

– Сразу видно, что вы были копом, – проговорила она. – Вы задаете много вопросов. А ведь это я собиралась вас расспросить.

Некоторое время она молча вела машину. Изящные смуглые руки свободно лежали на руле, машина ехала быстро, но женщина явно никуда не спешила. Ричер еще немного понажимал на кнопки в форме подушек и сильнее отодвинул спинку кресла назад. Краем глаза он наблюдал за ней. Она была хорошенькой, но ее что-то беспокоило. Лет через десять у нее появятся симпатичные морщинки.

– А как было в армии? – спросила она.

– Не так, как на гражданке, – ответил Ричер.

– В каком смысле?

– Другие правила, другие ситуации. Свой собственный мир. Достаточно упорядоченный, но в каком-то смысле не имеющий законов. Грубый и нецивилизованный.

– Как Дикий Запад, – проговорила она.

– Наверное, – не стал спорить Ричер. – Миллион людей обучаются в первую очередь делать то, что от них требуется. Правила появляются потом.

– Как на Диком Западе, – повторила она. – Мне кажется, вам это нравилось.

– Кое-что нравилось.

– Можно задать вам личный вопрос?

– Валяйте, – сказал Ричер.

– Как вас зовут?

– Ричер.

– Это имя или фамилия?

– Меня все называют просто Ричер, – ответил он.

– Можно еще один личный вопрос?

Он кивнул.

– Вам приходилось убивать людей, Ричер? В армии?

– Приходилось.

– Армия ведь именно для этого и существует, по большому счету?

– Наверное, – согласился он. – По большому счету.

Женщина снова замолчала, словно пыталась принять решение.

– В Пекосе есть музей, – сказала она. – Настоящий музей Дикого Запада. Частично это старый салун, а частично гостиница, которая находится рядом. За музеем могила Клея Эллисона. Вы о нем слышали?

Ричер покачал головой.

– Его называли Джентльмен Стрелок, – сообщила она. – Он отошел от дел, а потом попал под колеса телеги, груженной зерном, и умер от травм. Его похоронили и сделали красивый памятник с надписью: «Роберт Клей Эллисон, 1840–1887». Я его видела. Там есть и другая надпись: «Он никогда не убивал тех, кого не следовало убивать». Что вы об этом думаете?

– Хорошая надпись, – сказал Ричер.

– А еще в музее имеется старая газета, выставленная в витрине. Газета из Канзас-Сити. Думаю, это его некролог. Там говорится: «Несомненно, многие из его героических поступков были направлены на правое дело в том смысле, в каком он его понимал».

«Кадиллак» уверенно мчался вперед.

– Хороший некролог, – проговорил Ричер.

– Вы так считаете?

– Ну, если речь идет о некрологе, – кивнув, ответил Ричер.

– А вы бы хотели, чтобы о вас такое написали?

– Пока нет, – сказал Ричер.

Она снова улыбнулась, словно извиняясь за свои слова.

– Ну конечно. А вам хотелось бы заслужить такой некролог? Я имею в виду, когда-нибудь?

– Можно придумать вещи и похуже, – ответил Ричер.

Она замолчала.

– Может, скажете, куда это ведет? – спросил он.

– Дорога? – нервно спросила женщина.

– Нет, наш разговор.

Она еще некоторое время продолжала ехать вперед, затем убрала ногу с педали. Машина замедлила движение и вскоре остановилась на пыльной обочине. Эта обочина переходила в высохшую ирригационную канаву, из-за чего «кадиллак» накренился набок под невероятным углом. Изящным движением запястья женщина поставила машину на ручной тормоз, но не стала выключать двигатель, и кондиционер внутри продолжал реветь.