Читать книгу - "Не дрогни - Стивен Кинг"

позволять проповедовать своё колдовство. Исход 22, дорогая – Исход 22.

– Да, – сказала Крисси. – Я хорошо знаю это место в Библии.

– И помни, если тебя поймают – Бог защитит тебя, но Сатана коварен – ты знаешь это сама.

Крисси почувствовала притуплённое раздражение, и, возможно, Фэллоуз понял, как она себя чувствует. Он не дьявол, но он коварен.

– Хотелось бы, чтобы всё было проще – чёрное и белое, как с «Сучками Бренды». Помнишь их?

Крисси впервые за вечер улыбнулась.

– Как забыть? Эти дурацкие скутеры. Это был прекрасный день, не правда ли?

– Да. Да, это был день «аллилуйя», без сомнений. Отдохни. Я позвоню ещё раз.

«Но я никогда не смогу тебе позвонить, – думала Крисси. – Это был бы риск для твоей собственной драгоценной задницы, не так ли?»

Она ужаснулась такой гадкой, обиженной мысли. Это была мысль Криса, и хотя он живёт внутри неё – в самом прямом смысле он её сиамский близнец – иногда она его ненавидела. Как, вероятно, он иногда ненавидит её.

Нет, нас двое.

Наш секрет.

Шестой коттедж состоит из одной комнаты с ванной, размером с кладовку. Кровать проваливается. В плафоне потолочного светильника полно мёртвых мух. Помещение пропитано запахом влажных носков и запущенной плесени. В одном углу между досками вырос бледный бородавчатый гриб.

Она думает: «Искупление».

Он думает: «Чем раньше начнёшь, тем раньше закончишь».

Они думают: «Нет, нас двое. Отдельные и равные. Наш секрет».

Иногда она устает и думает: «Зачем вообще думать об побеге? Зачем, если искупление никогда не кончается? Почему Бог должен быть таким жестоким?»

Она желает, чтобы она... он... они... могли бросить эти мысли, это отступничество, в печь и сжечь их. Бог не жесток, Бог – любовь. Её несчастье... его... их... – не что иное, как греховная болезнь, словно похмелье от виски. Их вина, а не Бога.

Она открывает дверь в ванную и просовывает пальцы правой руки в щель с петлевой стороны. Медленно тянет дверь на себя.

– Я раскаиваюсь в своих мятежных мыслях, – говорит она. Боль становится невыносимой, но она продолжает тянуть дверь.

– Я раскаиваюсь в своих фантазиях.

Кожа на тыльной стороне пальцев трескается. Кровь начинает стекать по облупившейся краске.

– Я выполню своё задание. Я не позволю ведьме жить.

Она тянет сильнее, и, хотя чувствует боль, одновременно испытывает умиротворение от искупления. Наконец отпускает дверь и вынимает опухшие пальцы. Они опухнут, но не сломаны – и это хорошо. Ей нужна её правая рука, которую она разделяет с братом, чтобы делать работу Господа.

 Глава 13

1

Холли плохо спит, её мучают сны о большом мужчине с битой. В этих снах она не пинает стул, а просто замирает, пока большой мужчина разбивает голову Кейт. Она просыпается на рассвете – на восточном горизонте едва видна оранжево-розовая линия, снимает с зарядки iPad и пишет письмо Джерому.

Надеюсь, ты занят своей книгой, и мне не хочется просить тебя снова работать на меня, особенно после того, как ты связался с Джоном Акерли, но приходится. (К тому же, кажется, ты говорил, что ищешь какое-то отвлечение.) Я думаю, что женщина, которая преследует Кейт, – религиозный фанатик. В Спокане Кейт получила записку с надписью «Кто говорит ложь, тот погибнет» – это из книги Притчей. Когда преследовательница вывалила на багаж Кейт тушу сбитого животного, на двери написала «Исход 22». Это наудачу, Джей, но не мог бы ты поискать в интернете церкви, которые попадали в неприятности из-за протестов против абортов, прав женщин или ЛГБТ+? Начни с Баптистской Церкви Уэстборо в Топике, а дальше – по следам. Мне нужны только случаи, когда церкви привлекали за незаконное проникновение, нападение, угрозы и подобное.

Если сделаешь это для меня, не только получишь оплату, но и сможешь три раза называть меня Холлиберри. Спасибо, и если ты слишком занят – пойму.

Холли

Она отправляет письмо и ищет в контактах Джона Акерли. Пишет ему:

Дорогой Джон

Если это не нарушит твоё соглашение об анонимности, не мог бы ты навести справки – не про людей с программы по имени Бриггс, а про кого-то по имени Триг? Думаю, это настоящее имя или прозвище убийцы. Спасибо.

Холли

Сделав это, она возвращается в кровать и ей удаётся уснуть ещё на два часа. На этот раз без снов.

2

Иззи Джейнс и Том Атта прибывают в дом Гринстедов в четверть девятого утра в воскресенье. Тонколицая женщина в стёганом халате открывает дверь и смотрит на их значки. Она не спрашивает, зачем они пришли, а просто говорит, что её муж в беседке. Произносит это как «безедке».

– Проходите через кухню, – говорит и показывает большим пальцем, словно просит подвезти.

– Скажите, миссис Гринстед, – говорит Иззи, – у Рассела есть младший брат или сестра?

Она не спрашивает, зачем Иззи это нужно.

– Он единственный ребёнок. Воспитывали его как маленького принца, – и закатывает глаза.

Они проходят через кухню. Том тихо говорит Иззи:

– Мне кажется, в этой долине могут быть проблемы.

Иззи кивает. Миссис Гринстед показалась ей женщиной, страдающей от серьёзного отчуждения.

Через патио и на среднем по размеру заднем дворе в беседке за столом сидит лысеющий мужчина в красном халате и пижаме. Он пьёт кофе и читает газету. Увидев их, встаёт и подтягивает пояс халата. Он не требует показать значки – ему не нужно.

Обращаясь к обоим:

– Атас, копы! – Затем к Иззи: – Атту знаю по суду. Вас я ещё не подвергал перекрестному допросу.

– Изабель Джейнс, – отвечает она и слегка пожимает руку Гринстеда.

– Что вы тут делаете так рано в воскресенье? Не говорите – догадываюсь. Это связано с тем, кто убивает людей и оставляет имена присяжных по делу Даффри на руках у жертв.

– Это не вы ли? – дружелюбно спрашивает Том.

Рассел Гринстед на мгновение замирает, потом смеётся.

– Хорошая шутка! Чем могу помочь этому скромному эсквайру?

Иззи и Том не отвечают. Гринстед смотрит то на одного, то на другого.