Читать книгу - "Подвал. В плену - Николь Нойбауэр"

– Ты не доверяешь своим воспоминаниям?

– Нет.

– Почему?

Оливер не ответил. Он мигал, словно картинка телевизора при плохом приеме. Вехтер медленно положил ладонь на его руку, чтобы удержать мальчика в реальности. Чтобы здесь остался хоть кто-то. Все что угодно, только бы он не уставился в пустоту. Нет, Вехтер на самом деле хотел оказаться в голове Оливера не на одну минуту.

– Если это был всего лишь сон, то просто расскажи мне о нем. Тогда его так в протокол и впишем.

Оливер с яростью выдернул ладонь из-под руки Вехтера, и тот вздрогнул.

– Это произошло, как в кино. Моментально.

– Что произошло?

– Я… Я был в доме. Вечером. Было темно, я не нашел выключатель.

– В чьем доме?

– В доме Розы. Я стоял перед дверью в ее квартиру. Но я не вошел, могу поклясться, что не вошел…

– Почему не вошел?

– Я не знаю. Я не знаю, произошло ли это на самом деле.

– Тогда клясться слишком легкомысленно.

Они ухватились за тонкую ниточку доверия и шли вдоль нее. В любую секунду она могла оборваться.

– И как было дальше?

– Я слышал голоса. Кто-то ссорился.

– И кому принадлежали эти голоса?

– Розе и…

Он провел рукой по своим светлым прядям, запустил в них пальцы, и вдруг послышался треск рвущихся волос.

Вехтер знал ответ и все же спросил:

– Чей голос ты слышал в квартире жертвы?

– Папин.

Он начал плакать, тихо, совсем как ребенок.

– Мы прервем допрос, – произнес Ханнес.

– Да, – согласился Вехтер. – Мы и так уже закончили.

Если бы они действительно закончили, то у прокуратуры уже был бы убийца, а мальчика оставили бы в покое. Но они этого сделать не могли. Пока еще не могли. И если мальчик был убийцей, для него все только начиналось. Пощади его Бог, если это действительно совершил он.

– Эй! – Он протянул мальчику платок. – На сегодня мы закончили. Ты хорошо го…

Слишком поздно он заметил этот взгляд.

Оливер плюнул ему в лицо.

Вехтер молчал, Ханнесу ничего другого не оставалось, как смотреть в окно. Дворники работали, но совершенно зря: мелкие ледяные кристаллы бились о лобовое стекло, не оставляя и следа. Ханнес некоторое время наблюдал за этой снежной бомбардировкой, потом проверил в телефоне свою электронную почту и снова уставился на снегопад.

– Ты действительно думаешь, что Оливер…

– Давай ты меня с этим пока оставишь в покое, – ответил Вехтер.

Уголки его рта угрюмо опустились. Ветер бил в машину потоком ледяных игл. Ханнес снова уткнулся в телефон, но новых сообщений не было, даже сигналов об экзотических приложениях.

– Сколько слов есть у инуитов для обозначения снега? – спросил Вехтер скорее себя самого.

Ханнес что-то набирал двумя пальцами.

– «Гугл» говорит: от нуля до ста.

– Ты всегда должен быть таким рассудительным?

– Ну ты же спросил, правда?

Ханнес потянулся и помассировал шею – в затылке словно иголки кололи. Он это почувствовал еще в душной комнате для допросов, и от его неловких попыток размяться стало только хуже. Ханнес даже не мог пожаловаться: он ведь был жив, по крайней мере.

– Что хотела Элли? – спросил Вехтер.

– Роза Беннингхофф навещала Паульссена незадолго до своей смерти.

– Теперь у нас есть доказательство, что они были знакомы.

– Но это же и так было ясно, правда? Просто результат усердной работы.

– Все, что мы делаем, – усердная работа. Вскоре после этого визита ее обнаружили мертвой, – произнес Вехтер. Здесь должна быть какая-то связь. Таких совпадений не бывает.

– А теперь давай серьезно: это дряхлый старик. Он выходит гулять с ходунками. Как, скажи на милость, ему физически удалось справиться…

– Я сейчас не хочу заранее ничего исключать. Я ищу решения, – сказал Вехтер. – Ему и Элли удалось обвести вокруг пальца. Предположим, что он не преступник, но у него может быть ключ к решению. Иначе почему незадолго до смерти Розы он вновь появился в ее жизни?

– Хм…

– Элли еще что-то хотела?

– Это все.

Ханнес умолчал о том, что он без спросу выложил Элли всю историю о дочке. К его удивлению, она не сказала: «Ничего страшного», или «Вот увидишь, завтра утром она появится у тебя на пороге», или еще какую-то чушь. Вместо этого она спросила:

– Я могу чем-то помочь?

– Чем тут поможешь? Нужно, чтобы кто-то из нас был дома. Йонна сама очень переживает из-за всей этой истории, упрекает себя в том, что оставила Лили одну. Мне необходим человек, который бы отпускал шутки по этому поводу, потому что ему наплевать на ситуацию.

– Мне не наплевать, Ханнес.

Ее слова оставили теплый след в его душе.

Вибрировал его телефон. Ханнес выключил звук, но и жужжание пугало его до смерти. Номер был незнакомый, междугородний код, который часто высвечивался дома на стационарном телефоне. Но никто не оставлял сообщения на автоответчике.

– Да.

– Это я. – Голос прозвучал так, словно тонул в зыбучих песках.

Мать Лили. На лице Ханнеса напряглись такие мышцы, о которых он давно позабыл.

– Аня! Куда ты пропала? Она у тебя?

– Кто у меня? О чем ты говоришь?

– Лили у тебя? Говори уже!

– С чего бы ей быть у меня? Я же отправила ее к тебе… – Ее голос сорвался. – Скажи немедленно: ты не знаешь, где она находится?

– Лили пропала.

– Как пропала?

– Она собрала вещи и сбежала.

– Ты серьезно? Я же положилась на тебя! Уже и на несколько дней тебя нельзя с ребенком оставить, чтобы ты все не запорол?

– Ничего я не зап…

– Будь добр, не ори на меня!

– Я не ору, – вздохнул Ханнес. – Несколько дней, ничего себе! Я должен был взять Лили на рождественские праздники, а сейчас середина января. Ей давно пора в школу…

– Господи, ты такой же зануда. Ты вообще не изменился.

– Мы уже пару недель пытаемся до тебя дозвониться. Ты ведь не можешь просто спихнуть на нас дочь…

– Я в больнице.

Ханнес ждал, что Аня продолжит, но слышал лишь ее дыхание.

– Почему в больнице? Давай, рассказывай…

– Я расскажу. Если ты перестанешь меня перебивать и не будешь орать.