Читать книгу - "У Адских Врат - Итан Блэк"

— Никто и никогда не страхует того, кто прикрывает сзади. — В голосе Бока сочувствие. — Не вини себя. С каждым бывает.

Самый звук этого голоса приводит Воорта в ужас, возвращая отвратительное ощущение беспомощности. На мгновение ему даже мерещится горячее дыхание возле уха. Словно Бок тогда загипнотизировал его: «Когда я появлюсь, когда ты услышишь мой голос, ты перестанешь думать, анализировать, действовать».

Бок — мастер манипулирования, контроля.

— Леон, — шепчет Воорт, борясь за малейшее преимущество. Знание имени — его единственный козырь.

— О, это не настоящее мое имя. Просто меня так называют. Называй и ты, если нравится.

— Как же тебя зовут?

— Ну, предположим… Фрэнк Хеффнер?

Одержанная в аэропорту победа обратилась в прах. На губах кислый привкус поражения. Последствия ошибочных предположений разворачиваются перед Воортом — длинный обвинительный приговор ему лично.

— Сделка, вот чего я хочу, — говорит тем временем Бок.

— На предмет?

— Бумаги. Информация. Молчание. В обмен на здоровье твоего лучшего друга и безопасность для всех, кого ты любишь и кем решил рискнуть.

В гортани что-то словно сломалось, Воорт не может вздохнуть, воздух не поступает. На мгновение его охватывает ощущение дежа-вю — скорее впечатление, чем конкретное воспоминание: прошлым летом они с Камиллой плавали на каяках в Колорадо. Он тогда сорвался в водоворот, и его охватило такое благоговение перед силой стихии, что сначала он сдался и просто смотрел, как его несет кругами. Но потом начал бороться — и вырвался.

— Я хочу поговорить с Микки, — произносит Воорт.

— В кои-то веки разумное решение.

— Попробуй тронь его. — Даже сам Воорт понимает, как жалко это звучит.

— Уж ты-то лучше всех знаешь, что мы можем сделать, — говорит Бок.

— Дай ему трубку.

Перепуганная Камилла одними губами шепчет:

— Кто это?

Радио в такси настроено на передачу на языке урду, но Воорт улавливает произнесенное по-английски «одиннадцатое сентября». Древний язык не может выразить то современное ощущение уязвимости, которое подразумевают эти слова.

— Их тоже кто-то прикрывал, — доносится сквозь помехи голос Микки. Он пытается изобразить беспечность, но неудачно. — Я их даже не заметил.

Микки явно больно: дыхание неровное и шумное. У Воорта такое ощущение, будто в живот вонзился кусок стекла. Он представляет себе сломанный хрящ. Потом сознание затопляют другие образы. Бок сжег гениталии Кэла Куинонса. Убил братьев Макгриви.

— Мик, в толпе их бы никто не заметил, — говорит Воорт.

— Просто сейчас не мой месяц, Конрад. «Юнайтед тек» пошли вниз. «Юнайтед кретинс» поднялись.

Потом Микки замолкает, и беспомощность Воорта переплавляется в ненависть. «Если Бок звонит, значит, ему что-то надо. Выясни это, — приказывает себе Воорт. — Пойми, что ему нужно, и используй, если сможешь. Это единственный шанс для Микки».

— Парочка недель, и он придет в норму, — говорит Бок. — Крепкий мужик.

— Я тебя убью, — шипит Воорт. На самом деле он начинает думать.

Бока это, похоже, забавляет.

— Ну, именно этого ты и хочешь, верно? Мне страшно нравится это нью-йоркское выражение «Хочешь кусок меня?». Или ты предпочел бы повесить трубку, Воорт? Тебя никто не заставляет говорить.

Воорт не вешает трубку. Бок находит настолько точные слова, что у Воорта мелькает подозрение, что тот читал его психологическую характеристику. Рапорты о профпригодности. Десяток статей о самых богатых копах Нью-Йорка, лучших друзьях, и о том, как Микки спас ему жизнь. Или Бок просто чувствует их связь?

Наемник продолжает:

— У тебя был шанс остаться в безопасности, и ты им не воспользовался. Значит, друг мой, безопасность для тебя не аргумент.

— Нашли уже «Кандейс»? — спрашивает Воорт.

— Скажи шоферу, что у него левый стоп-сигнал только что погас. Вряд ли он хочет платить штраф. Зачем ссориться с Полицейским управлением Нью-Йорка?

Воорт косится назад, в туман, но видит только щетки, шлепающие по затуманенному стеклу.

— Да нет, за тобой еду не я, — замечает Бок. — Просто приятель.

Воорт пытается разглядеть машину, в которой сидит всего один человек.

— Разве я сказал, что приятель один? Может, их двое?

Каждое слово рассчитано на то, чтобы внушить беспомощность. Но на этот раз Воорт не связан, и даже сквозь страх он чувствует, что что-то не так. «Бок слишком давит. В этом нет нужды». И с этой мыслью приходит ощущение какой-то неправильности в происходящем.

«Почему он не схватил меня в аэропорту, вместе с Микки? Мы оба были бы у него в руках».

Потом Воорт понимает. Бок, наверное, пытался!

«Он упустил меня. Он живой человек. Что-то пошло не так».

— Я так понимаю, ты решил торговаться, — замечает Бок.

— Я слушаю.

Воорт пытается мысленно восстановить произошедшее в аэропорту. В душе шевельнулась надежда. Вот он выскакивает из патрульной машины и бежит в терминал. Вот люди Бока — безликие фигуры — подбираются сначала к страхующему его Микки.

— Вот что ты сделаешь, — начинает Бок.

Воорт добавляет к мысленной картинке пистолет или шприц, прижатый к боку Мика. Шепотом — угрозы. Безопасность в толпе — иллюзия. Сколько раз Воорт видел, как профессионалы наносят удары — в ресторанах, на улицах, однажды даже на стадионе «Янки»! Свидетели расходятся в описаниях. Толпа затаптывает следы, уничтожает улики.

— Скажи водителю, пусть остановится через две мили, — приказывает Бок.

Воорт представляет себе, как люди Бока ведут Микки к машине или к парковке. Убивать в толпе нельзя: это вызвало бы крики и вспугнуло Воорта.

— Там не съезд с шоссе, просто островок безопасности, — говорит Бок.

Воорт всматривается в прошлое, видит, как вторая команда Бока подбирается к нему — совершенно беззащитной мишени. Он тогда метался, искал Камиллу.

«Солдаты! Мне помогли солдаты».

Бок продолжает:

— Камилла поедет дальше. Ты сядешь к нам в машину.

— Вы упустили меня в аэропорту, — прерывает его Воорт.

Пауза.

— Об удаче только одно можно сказать наверняка, — спокойно комментирует Бок. — Она дама непостоянная.