Читать книгу - "Биржевой дьявол - Майкл Ридпат"

Зачем? Да затем, что он был моим другом, моим наставником. Затем, что факультет русистики все-таки не биржа.

Подлец!

Но зачем это все нужно? Неужели я такая важная птица, что на мое моральное уничтожение не жалко выбросить миллион-другой? Конечно, в каком-то смысле это был неглупый ход. Факультет русистики всегда располагал хорошими связями и знанием российских реалий, чем с удовольствием воспользовался бы Рикарду. Сейчас Рассела кормят обещаниями. Dekker в любой момент может дать задний ход, и Черч останется с носом.

Я зашел в паб около дома, заказал себе кружку пива и сэндвич с ветчиной. Надо все хорошенько обдумать. Получить в университете должность преподавателя русского почти невозможно. Дорога в Сити для меня заказана. До завершения диссертации требуется минимум полгода, а надо добавить еще три-четыре месяца, чтобы довести работу до того уровня, на котором она была до недавней катастрофы. Кровь из носу, но я должен, обязан добить начатое. На моем банковском счету лежало три тысячи фунтов, остаток тех денег, которые Рикарду одолжил мне на покупку одежды. Надо растянуть их на как можно дольше.

А как платить за квартиру? Еще одна неразрешимая проблема. Черта с два ее продашь за цену, которая позволила бы разделаться с долгами. Пожалуй, надо ее сдать, а самому поискать какое-нибудь дешевое съемное жилье. Очень дешевое. Может быть, даже в каком-нибудь заброшенном доме. Я посмотрел на сэндвич с ветчиной, лежавший на тарелке. Скоро я не смогу позволить себе такую роскошь.

И что же ожидает меня в будущем? Будь Изабель рядом, или если бы я хотя бы знал, что она жива, — все было бы иначе. Неуверенность придавливала меня как скала, затягивала в болото апатии. С каждым днем я все больше и больше терял веру в то, что ей удалось выжить, — а без нее будущее выглядело безнадежно-серым.

Квартира выглядела почти пристойно. Рабочие приладили временные двери там, где раньше были окна от пола до потолка. Днем обещали поставить что-нибудь более постоянное. Слава богу, страховка хоть это покрывала.

Я прошелся по всем углам, заглядывая на кухню, в гостиную, ванную и спальню. Будет жалко расстаться со всем этим. Когда мы с Джоанной только купили эту квартиру, она казалась чрезмерно дорогой, а со временем и вовсе превратилась в кандалы. Но сейчас в ней стояли стеллажи, на сборку которых я потратил многие часы, — да нет, дни! — с полками, вмещавшими мои две тысячи книг. И крошечный садик, где я знал каждый цветок и каждый сорняк.

Внезапно на меня накатила волна гнева. Я теряю квартиру из-за этих негодяев. Они перечеркнули мою карьеру. Из-за них меня избили до полусмерти. Да что они о себе возомнили, черт бы их всех подрал? Это надо как-то остановить. Надо найти их слабое место и ударить по нему. Вопрос только в том, как его искать.

Обнародование того, что Рикарду манипулировал публикациями Боччи, неприятно, но, по сути, все равно что слону дробина. Я же горел жаждой мести.

А что я мог сделать? Бывший сотрудник, нынешний безработный, в финансовых махинациях полный профан. А чтобы доказать обвинение в отмывании преступных денег, понадобилось бы мощное международное расследование. Между тем непохоже, чтобы Управление по борьбе с наркотиками горело желанием это расследовать. Во всяком случае, делишками Dekker они не очень-то заинтересовались. Дейв был прав, когда говорил о безразличии властей.

Собственное бессилие сводило с ума. Должно же быть хоть что-то, что я мог бы сделать!

Телефонный звонок прервал поток моих мрачных мыслей.

— Ник? Это Кейт. Я только что обо всем узнала, это кошмар! Как ты?

— Что узнала? Какой кошмар?

Я почувствовал неуверенность на другом конце провода.

— Ну, и то и другое. Изабель. И то, что ты остался без работы. Должно быть, ты ужасно себя чувствуешь.

— Так и есть. А кроме того, они вломились в квартиру, избили меня и унесли компьютер.

— О Господи! Когда?

— Позавчера ночью.

— Тебе сильно досталось?

— Сознание потерял. Голова болит, спина, нога, ну и так, по мелочи.

— Чем занимаешься?

— Думаю о том, чтобы сдать квартиру.

— А ты не можешь подыскать другую работу?

— Нет. Dekker Ward внезапно решил стать спонсором факультета русистики. Обязательное условие договора — я должен оставаться безработным.

— Не может быть! Но где же ты собираешься жить?

— Не знаю. Найду где-нибудь дом, который идет под снос. Кажется, Камден вполне подходящий район для таких поисков, — уныло поделился я своими планами.

Кейт умолкла, а пару секунд спустя решительно произнесла:

— Ну вот что, хватит хандрить. Собирай чемодан и немедленно приезжай. Поживешь у нас, пока не найдешь халупу по вкусу. Тебе нужно быть с людьми — даже если этих людей всего двое, я и Оливер.

Внезапно я понял, что хотел бы этого больше всего на свете.

— Спасибо, родная, — дрогнувшим голосом поблагодарил. — Тогда я пошел собираться. До вечера.

Навьючив на велосипед две дорожные сумки, я сел в поезд. Нужная станция располагалась на окраине старинного городка, в тридцати милях от Лондона — городка, которому, несмотря на все усилия, так и не удалось стать центром студенческой жизни. Дом Джейми и Кейт стоял в трех милях от станции, в местечке Боденхэм.

Было еще светло, и я бодро катил по узким улочкам. Повсюду росли каштаны, украшенные гроздьями белых цветов. Впрочем, тихой эту деревушку назвать было нельзя: птицы галдели, как сумасшедшие, а на окрестных полях вовсю грохотала сельхозтехника разного калибра. Я скатился с крутого холма и резко свернул налево, едва не задавив утку, чинно переходившую дорогу в сторону пруда.

Дом моих друзей расположился в конце дороги. Я не слышал звука двигателя до тех пор, пока в метре от меня не взревел клаксон, отчего я едва не слетел с велосипеда. Я дернулся и увидел, что за мной почти бесшумно едет Джейми на своем «ягуаре». Теперь он пытался меня обогнать, но я завилял, не пуская его. Как был мальчишкой, так и остался.

Они жили в Докенбуше, старом фермерском доме, окруженном хозяйственными постройками. С одной стороны к дому прилегал сад с пол-акра размером — симпатичный полудикий заброшенный участок с чахлыми кустиками роз. По другую сторону раскинулась давно нестриженная лужайка с колокольчиками. Заблудившаяся желтая роза обвила фасад, и мне пришлось пригнуться, чтобы не оцарапаться о шипы.

— Надо бы ее как-нибудь подвязать, — сказал Джейми. — Хотя, с другой стороны, если кто-то решит сюда забраться, то рискует лишиться глаз.

— Я подвяжу, — сказал я. — Да и вообще надо облагородить ваши облезлые насаждения.

Они въехали сюда два года назад, сразу как только Джейми устроился на работу. Дом казался бессмысленно огромным для молодой пары с ребенком, я с ностальгией вспомнил их крошечную двушку в Чизвике. Этот дом напомнил мне тот, в котором вырос Джейми, и где я пару раз бывал до того, как его отцу пришлось продать имение. То, что мой друг выбрал такой дом для своей семьи, вряд ли было случайностью. Как, наверно, не случайно и то, что Рикарду тоже предпочитал жить в роскошном особняке подальше от города.