Читать книгу - "Черный мотылек - Рут Ренделл"

Бесчувственные люди достигают власти, и тем большей, чем толще у них кожа. Из них выходят лучшие тираны.

«Полчаса в переулке»

В десять часов вечера в пятницу Сара отворила дверь Ланди-Вью-Хауса. Урсула вышла навстречу и, с недавних пор приученная к небольшим знакам внимания, протянула ей руку. Сара легко и без сантиментов клюнула мать в щеку.

— Как ты здесь?

Урсула могла бы ответить, что в основном была вовсе не «здесь». Могла бы сказать, что заглядывала в окна двух риэлторских компаний, но внутрь войти пока не решилась. Но трудно преодолеть давнюю отчужденность в отношениях. Сара устроилась в кресле, прихватив с собой стакан виски. На маленьком столе возле «папочкиного кресла» лежала вверх обложкой книга в бумажном переплете — здесь до приезда Сары сидела Урсула.

— Читаешь Титуса Ромни? — спросила Сара.

— Да. Неплохая вещь.

— Ма, ты подумала над тем, что мы с Хоуп рассказывали тебе про папу?

— Насчет того, что он поменял имя?

— Не просто имя. Он поменял свою жизнь. Стал другим человеком.

— Зачем мне думать об этом, Сара? Я ничего не знала. Если он действительно сделал это, то задолго до нашего знакомства.

— Но ведь и ты теперь носишь это имя.

Урсула вздохнула перед тем, как «высказать все»:

— Уже нет. Я вернула девичью фамилию. Теперь я Урсула Вик.

— Почему? — воскликнула Сара.

— Ты сама говоришь, это не мое имя, так что я не обязана его носить. Джеральд выбрал это имя — я от него отказалась. — На самом деле причина в другом, но сойдет и такое объяснение. — Пожалуй, мне тоже не помешает выпить, — добавила она.

— Я тебе налью.

До сих пор ни одна из дочерей не предлагала поухаживать за ней. Сара не забыла даже, что мать пьет только белое вино, и налила ей в бокал охлажденного.

— Ма, имя «Райан» ни о чем тебе не говорит?

— Не думаю. Ирландское имя, довольно распространенное. А что?

— Может, папа его упоминал, или писал каким-нибудь Райанам, или получал от них письма?

— Никогда. Почему вдруг, Сара?

Сара объяснила почему. Урсула изобразила интерес, хотя на самом деле не хотела ничего знать.

— В 1939 году семья переехала в Лондон, — закончила свой рассказ Сара.

— Началась война. Большинство людей пыталось эвакуироваться из Лондона.

— Они не могли. Слишком бедные. Вдову Райана позвал к себе родственник, и она приняла приглашение. Выбора у нее не было. И потом, они попали в Лондон еще до войны. Война ведь началась в сентябре, а они, наверное, переехали летом, после того как умер трубочист — то есть Райан, папочки отец.

— Если он был его отцом.

— Думаю, был. Вспомни книгу и истории, которые он нам рассказывал. Если ты вспомнишь что-то про Райанов, скажи мне, хорошо?

На этот раз встречались не в пабе, а в «Зелени», и время назначили более позднее, девять вечера. По установленным ими неписаным правилам Саре не следовало заговаривать с Адамом Фоли, а потому дальнейшие события застали ее врасплох. Едва приехав в клуб, Сара прямиком отправилась в туалет, а вскоре к ней присоединилась Рози. За это время Сара произвела в своей внешности изменения, на которые никогда прежде не решилась бы: уложила живописно всклоченные волосы гелем, накрасила губы ярко-красной помадой и втянула живот, чтобы черные кожаные брюки лучше смотрелись.

В момент нерешительности она сняла черный бархатный ошейник с золотыми шипами, но тут же надела снова, и как раз в эту минуту в туалет вошла Рози. Оглянувшись через плечо, подруга закрыла дверь и сказала Саре, что очень рада ее видеть, она боялась, что после той ссоры Сара не придет, но волноваться ей не о чем, поскольку сюда Адам Фоли не явится. Он не знает, где они собираются на этот раз, — собственно, потому-то и решили улизнуть в «Зелень», ничего ему не сообщая. Пусть Сара ни о чем не беспокоится и развлекается в свое удовольствие.

Саре пришла в голову дикая мысль помчаться в паб, но она тут же ее отбросила. В последний раз они зашли чересчур далеко, пора одуматься. Но как пережить этот вечер?