Читать книгу - "Дочь болотного царя - Карен Дионне"

Я изумилась не меньше. Эта история была совсем не похожа на отцовские.

– Хельга и жрец скакали через густой лес, через пшеничные поля и непроходимую чащу, – продолжал Кусто. – И там, ближе к вечеру, они наткнулись на разбойников. «Где ты взял такую красавицу?» – закричали они, схватив лошадь под уздцы и стащив всадников на землю. Жрецу нечем было защищаться, разве что ножом, который он забрал у Хельги, и он принялся размахивать им. Один из разбойников занес топор, но жрец отскочил, и удар обрушился на шею лошади, так что кровь забила фонтаном и животное рухнуло на землю. В этот момент Хельга как будто очнулась от глубокого сна. Она бросилась к умирающему животному. Священник попытался прикрыть ее собой, но новый удар пришелся ему по голове. Кровь и мозги брызнули во все стороны, и он замертво свалился на землю. Тогда разбойники поймали Хельгу, скрутив ее белые руки и обхватив за тонкую талию, но в этот момент солнце закатилось, и, как только его последний луч погас, она снова превратилась в жабу. Бледно-зеленый рот растянулся до самых ушей, руки ее стали тонкими и липкими, а ладони превратились в перепончатые лапы. Увидев перед собой отвратительное чудовище, разбойники тут же отпустили ее.

– Жабы не…

Калипсо прижала палец к губам.

– Полная луна поднялась, – продолжил Кусто, – и засияла над миром во всем своем сверкающем великолепии. Бедная безобразная жаба выползла из зарослей. Она застыла перед трупом христианского жреца и тушей убитой лошади и посмотрела на них глазами, полными слез. Из груди ее вырвалось тихое кваканье, похожее на всхлипывания ребенка.

– Как видишь, ее злая натура была сильна, – сказала Калипсо, – но добрая оказалась сильнее. Вот чему учит эта история. Позволишь ли ты победить своей доброй натуре? Заберешь свою маму отсюда?

Я кивнула. Мои ноги онемели из-за того, что я долго сидела на них. Мы поднялись, потянулись и пошли на кухню, чтобы забрать с крючка у двери мамину куртку, а еще ее ботинки, шапку и перчатки.

– Мы уходим? – спросила мама, когда мы положили всю ее зимнюю одежду на кровать.

– Уходим, – подтвердила я.

Калипсо обняла маму за плечи и помогла ей подняться и сесть. Кусто снял ее ноги с постели. Я опустилась на колени и обула ее, а затем вдела ее здоровую руку в рукав куртки и застегнула куртку поверх повязки.

– Ты можешь встать?

– Я попробую.

Она схватилась правой рукой за кровать и оттолкнулась. Не получилось. Я закинула ее руку себе на плечи, обняла ее за талию и подняла на ноги. Она покачнулась, но устояла.

– Нужно спешить, – сказала я.

Если отец не подстрелил оленя, его не будет еще несколько часов. Но если все-таки подстрелил, то он вернется гораздо раньше.

Я помогла маме дойти до кухни. Она так ослабела! Я не представляла, как нам удастся взгромоздить ее на снегоход. Впрочем, ей я об этом не сказала.

– Прости, Хелена, – выдохнула она. Лицо у нее было белым. – Мне нужно передохнуть. Хотя бы минутку.

Я хотела сказать ей, что она сможет отдохнуть, когда сядет на снегоход, и что отец, вероятно, уже идет домой, и каждая минута промедления может стать решающей, но я не хотела ее пугать и выдвинула стул.

– Будь здесь. Я сейчас вернусь.

Как будто она могла куда-то уйти без нашей помощи.

Мы с Кусто и Калипсо остановились на крыльце и осмотрели двор. Никаких признаков отца.

– Ты ведь все понимаешь? – спросил Кусто, когда мы сошли со ступенек и двинулись через двор к дровяному сараю. – Ты знаешь, что тебе нужно сделать? Жрец пожертвовал собой, чтобы спасти Хельгу.

– Ты должна спастись и спасти свою мать, – кивнула Калипсо. – Охотник сказал бы тебе об этом, если бы мог.

Мы остановились в дверях. В дровяном сарае воняло, как из пасти вендиго. Пахло мочой и дерьмом, смертью и разложением. Сломанная рука Охотника раздулась и почернела. Его рубашка была порвана, а грудь так испачкана кровью и гноем, что я уже не могла прочитать слова, которые вырезал отец. Его голова свесилась набок, а дыхание было поверхностным и рваным.

Я вошла внутрь. Мне хотелось поблагодарить Охотника за то, что он сделал для мамы и для меня. За то, что он привез сюда снегоход, на котором мы теперь могли покинуть болото, за то, что дал мне возможность вернуть мать в семью, за то, что рассказал правду о моих собственных родителях.

Я позвала его. Но не по имени, которое дал ему отец; я произнесла его настоящее имя.

Он не ответил.

Я оглянулась на дверной проход. Кусто и Калипсо кивнули. По щекам Калипсо текли слезы.

Я снова подумала о том, что отец сделает с Охотником, когда вернется и обнаружит, что мы с мамой пропали, и вытащила нож из чехла.

Я помнила, что близко наклоняться нельзя.