Читать книгу - "Священное сечение - Дэвид Хьюсон"

Они согласились, что ставить еще одного полицейского у двери квартиры, пусть даже под видом уборщика или посыльного, было бы слишком рискованно. Разыскиваемый ими тип живо распознает такие трюки. Любой посторонний сразу бросится ему в глаза, если он вдруг вернется. Итак, в случае неприятностей Фальконе со своей командой должны ворваться в дом.

Взбираясь по крутой, очень крутой, лестнице, Коста пытался подсчитать, сколько времени займет подъем. Интуиция не подсказывала ему, есть ли кто-то в квартире. Однако если она не пуста, то уже пора вспугнуть ее обитателя.

На этой стороне пристройки имелся узкий сплошной выступ всего метр в ширину, выходящий на холм, где стояла церковь Тринита-деи-Монти, скрытая метелью. За углом находилась частная терраса, предназначенная для теплой погоды. Маленькие пальмы со скованными морозом листьями, стоящие в гигантских терракотовых горшках, отбрасывали причудливые тени. Они походили на фантастические рождественские елки. Снег был так глубок, что Нику приходилось лишь гадать по округлым контурам, какие еще предметы находятся на крыше: большая рама с решеткой для барбекю, раковина с краном в виде лебединой шеи, несколько щеток и швабр, беззаботно оставленных гнить на холоде.

Коста сделал последний осторожный шаг вверх по предательской лестнице, добрался до стены и перешел на массивную полосу выступа. Находясь на самом краю дома, он дрожал от холода — зубы стучали, ноги скользили.

Фальконе приказал ему выключить звуковой сигнал телефона. Никому не нужен нежелательный звонок. Но на таком холоде Коста не мог как следует сосредоточиться. Голова окоченела. Мысли путались. Выключил ли он мобильник?

Замерзшими пальцами Ник вынул из кармана сотовый. Выключен. Но когда же он его вырубил? Попробовал убрать телефон, который скользил в непослушных пальцах. Далее, следуя фатальным законам земного притяжения и человеческой глупости, произошло непоправимое.

Телефон выскочил из его рук, медленно перевернулся в наполненном снежинками воздухе, отскочил от края выступа и полетел вниз.

Коста закрыл глаза и тотчас почувствовал, как на них падают снежинки. Вот же невезение, со злостью подумал полицейский. Спускаться по лестнице не представлялось возможным. Он слишком замерз и устал. Обледеневшие ступени достаточно опасны даже при подъеме. Ничто не могло заставить его рисковать жизнью при спуске.

Он вынул пистолет, поставил на предохранитель. Магазин полон. Стрелок из Косты никудышный. А теперь, с замерзшими пальцами и головой, словно ледяной чурбан, он представлял опасность в основном самому себе.

Стараясь прояснить сознание, Ник положил пистолет в задний карман куртки, надеясь, что кровь прихлынет к руке, и она немного согреется.

Коста стал осторожно продвигаться по узкому выступу. Пережил несколько ужасных головокружительных моментов, пытаясь обогнуть угол, и наконец свалился в глубокий снег, покрывший террасу. Теперь его отделяли от пропасти надежные железные перила. Отдышавшись и поняв, что необходимо двигаться, иначе он превратится в снежный ком, замерзнет и умрет, Коста встал и пошел вдоль стены. Здесь имелось лишь одно небольшое окно. Скорее всего за ним спальная комната. Он приблизился к стеклу. Шторы опущены, ни света, ни каких-то иных признаков жизни.

«Да хранит меня Господь!» — помолился он и, спотыкаясь, двинулся к той части здания, которая выходила на реку.

Коста вспомнил дни, когда занимался альпинизмом. Скорость ветра увеличивается с высотой. Сильный порыв ударил в верхнюю часть постройки, бросив ледяную крупу в лицо. Он съежился, обхватил голову руками, стараясь держаться прямо и тщетно пытаясь сбросить умственное оцепенение. Вдруг ветер утих. Несколько мгновений Коста сомневался, сможет ли он продолжать путь, и все же двинулся к углу здания. Обнял водосточную трубу, прижался к другой, сплющенной бурей.

Иного выбора у него нет. Кто бы там ни находился в пристройке, надо проникать туда. Прочие варианты слишком опасны. Обогнул угол, прижимаясь к кирпичной кладке. Большую часть этой стороны здания занимало двустворчатое окно, заледеневшее и почти матовое. В нем есть лишь маленькая прозрачная щель, образуемая теплом, идущим из комнаты.

Ник подкрался к окну и заглянул в него. Под таким углом ему удалось увидеть настольную лампу, горевшую в углу небольшой неприбранной комнаты. Коста пытался понять, что бы это могло значить. На минуту стих ветер, и сердце полицейского замерло, словно схваченный морозом камень.

В помещении работал телевизор. Его звук доносился до Косты. Просунув голову чуть дальше за край окна, он увидел и сам ящик. Маленький цветной телик, стоящий в углу, показывал вестерн. Слышались боевая музыка, ржание лошадей, звучали выстрелы. Ник взглянул на экран и сразу узнал эпизод: незабываемая голливудская иконография.

Джон Уэйн с повязкой на глазу поворачивает коня, чтобы быть лицом к лицу с плохими парнями в самом конце фильма «Истинная доблесть». Ирония момента чуть не вышибла слезу у Косты.

К бою, сукин сын!

Да, в фильмах все просто. Ты зажимаешь поводья зубами и мчишься во весь опор.

Он пытался уверить себя, что ему не страшно.

А потом увидел мужчину.

«Люди любят смотреть телевизор, глупыш», — прозвучало где-то на периферии сознания.

Человек сидел спиной к окну в дальней части комнаты. Виднелась только верхняя часть его головы, обрамленная каштановыми волосами, без шапочки в стиле Микки-Мауса, которая была у него на голове оба раза, когда Коста встречался с ним.

Коста прижался спиной к стене, опустился в снег. Перед ним кирпичная кладка, глаза закрыты — он отчаянно пытался что-то придумать.

Другой альтернативы нет. Чертов телефон пропал. Фальконе будет напрасно ждать его звонка на улице. Но не вечно. Однако достаточно долго для того, чтобы Ник окончательно замерз на проклятом ветру, который продувает ничем не защищенную крышу.

К бою, сукин сын!

Зажми поводья зубами и скачи во весь опор.

Он кинул взгляд на двустворчатое окно. По крайней мере через него нетрудно проникнуть внутрь. Никто не ждет грабителей на такой высоте. Ник еще раз заглянул в комнату. Человек полностью поглощен фильмом. Вряд ли он будет сидеть в кресле перед телевизором с пистолетом на коленях.

Никогда ни за что не ручайся.

Невозможно понять того, кто вырезает рисунки на спинах своих жертв. Косте остается лишь, соблюдая всяческие предосторожности, взять инициативу в свои руки.

Он вскочил на ноги, в полный рост стал у окна и изо всех сил пнул его ногой. Оно распахнулось, на плиточный пол комнаты посыпалось битое стекло. Звук телевизора казался необычно громким.

— Полиция! — вскричал Коста, и вслед за этим бессмысленным заявлением последовали все необходимые в данном случае слова.

Мужчина не двинулся с места. Уже хорошо.

Коста осторожно направился к креслу, желая, чтобы чертов телевизор не орал так громко, а в комнате не было так душно, и не стоял сильный запах. Он также осознавал в тот миг всю странность происходящего. Стены комнаты украшены знакомыми рисунками, все время повторяющимися, нарисованными краской, о которой ему не хотелось думать в данный момент.