Читать книгу - "Колыбельная для жертвы - Стюарт Макбрайд"

– О всякой нечисти забудь, ей нас не запугать…

Я еще перемотал. Каннингем вернулась в кадр, совершенно голая, за исключением пары черных кожаных перчаток.

– Мы «Песню храбрую» споем, заставим их уйти…

А потом она стала… Не выдержал, вырубил камеру. Отошел в сторону.

– Эш? С тобой все в порядке? Ты весь красный.

– «Храбрая песня», «Храбрая песня», ее поем, когда мы вместе…

Я отвернулся, стал смотреть на закрытые жалюзи.

– Давай ее сюда. Тащи сюда эту гнусную суку. Быстро.

– И если петь ее всю ночь, тогда уходят страхи прочь.

Гипсокартон завибрировал, когда я врезал по нему кулаком.

– И скажи этой твари, ЧТОБЫ ЗАТКНУЛАСЬ, МАТЬ ЕЕ!

Молчание.

Элис шаркнула маленькими красными кедами и выскочила из комнаты.

Приглушенный разговор в коридоре, потом загрохотал голос Бабз:

– Так, все, хватит. Давай-ка одевайся. Быстро.

Через пару минут Элис вернулась с Каннингем. Бабз прикрывала тылы, заблокировав дверной проем.

Каннингем сменила халат на платье для беременных, темно-синее, в мелкий красный цветочек. Кроссовки. Белый кардиган. Села на диван, сжала руки в кулаки, потом разжала, как будто пытаясь избавиться от судорог.

– Я ничего не сделала.

Я схватил камеру вместе с треногой и сунул ей под нос:

– А ТЕПЕРЬ СКАЖИ ЕЩЕ РАЗ!

Она отпрянула, вжимаясь в диванную обивку:

– Вы ордер мне не предъявили. Это не может считаться уликой. – Улыбнулась. – Я свои права знаю. Мне нужен адвокат.

– О, я знаю, что тебе нужно… – Поставил видеокамеру на телевизор. – Кто это? Соседский мальчик? Готов поспорить, что так и есть. Чудесная доверчивая семья, которая не знает, что ты любишь развлекаться с маленькими мальчиками. И как ты думаешь, что они сделают, когда я покажу им этот фильм? Пригласят тебя на выпивку с легкими закусками?

– Я знаю свои права.

Я улыбнулся ей. Это потребовало кое-каких усилий, но я справился. Успокоился, закрепил улыбку:

– Ты, кажется, спутала нас с офицерами полиции. Нам наплевать на возню с уликами, мы это делать не обязаны. – Наклонился к ней: – Видишь мою подругу у дверей? У нее обрез в багажнике. Уверяю тебя, она очень позабавится, когда отстрелит тебе коленные чашечки.

– Вы что, не полицейские? – Каннингем отвела взгляд от меня, взглянула на Бабз. – Вы не имеете права прикасаться ко мне. Я бере…

– Вообще-то, – Бабз подвигала плечами, сжала-разжала кулаки, – я и не собираюсь патроны тратить. С ломом поработаю. Ломом такое можно натворить.

– Я вам не верю. – Вздернула подбородок. – Вы пытаетесь меня напугать, но у вас ничего не получится. – Оскалилась. – Беременная я. Хочешь коленную чашечку отстрелить беременной женщине? Не. Не получится. Пошли вон из моего дома.

Элис села на краешек дивана. Сплела пальцы, положив их на колени:

– Вирджиния, вы правы. Они ничего вам не сделают. Как они могут? Но, понимаете, мы преследуем одного очень плохого человека, который вспарывает женщинам животы и зашивает внутрь разные штуки. Нам кажется, что вы знаете, кто он. Может быть, поможете нам в этот раз?

– Я хочу, чтобы вы убрались из моего дома.

Элис взглянула на меня:

– Эш, когда был звонок?

Быстро взглянул на письмо от Сабира:

– В прошлую среду, пять дней назад. В половине пятого. Звонок длился пятнадцать минут.

Каннингем скрестила руки под оплывшими грудями:

– Заканчивайте, или я закричу.

– Вирджиния, вы не виноваты в том, что общество не понимает вашей любви, не правда ли? Вы любите этих мальчиков, а они конечно же любят вас. Но этот человек – он очень плохой. И все, что происходит, в этом только его вина. Мы бы не пришли к вам, это все из-за него. Он вынудил нас обратиться к вам.

– Я… – Снова закрыла рот. Вздернула вверх плечо, почти к уху. – Я ничего не сделала.

– Я знаю, что вы ничего не сделали, Вирджиния, но мы хотим, чтобы вы стали героем и помогли нам поймать его. Вы ведь хотите стать героем, не так ли? Чтобы люди посмотрели на вас по-другому? Сейчас ведь они все понимают вас неправильно, да? Думают, что вы чудовище, а вы совсем не такая. Будет здорово доказать им это. С вами ничего плохого не случится, я вам обещаю.

– Я… – Вздох. Посмотрела вверх, на угол комнаты, как будто там был написан ответ. – Они меня не знают. Настоящую.

– Так что, вам позвонили в прошлую среду, в половине пятого. Это был кто-то, кого вы знаете?

– Я… Я не помню. На прошлой неделе часто звонили. Ну, это насчет подготовки к рождению ребенка, вы понимаете? Хотела приготовиться, чтобы в порядке было все.

– Вспомните, пожалуйста, прошлую среду. Половина пятого, днем, что вы тогда делали?

Бросила взгляд на видеокамеру:

– Я это… пирог пекла. Шоколадный. Шоколад все любят.

– Это было, когда зазвонил телефон, да, Вирджиния?

Нахмурилась:

– Это вроде какой-то опрос был. Ну, знаете, типа «по шкале от одного до пяти дайте оценку назначенной вам акушерке». Они все спрашивают и спрашивают.

Элис положила руку на колено Каннингем:

– Может быть, еще что-то было? Еще кто-нибудь звонил?

Покачала головой:

– Нет, только этот дурацкий опрос, я точно помню, я как раз… пирог пекла.

– Вы уверены?

– Сказала же.

– Хорошо, я вам верю. – Элис похлопала ее по колену. Потом посмотрела на меня: – Вот и все.

– Вирджиния Каннингем, вы арестованы за изготовление и хранение непристойных изображений детей и по меньшей мере за одно сексуальное посягательство на малолетнего, в соответствии с законом о сексуальных преступлениях от 2009 года.

Она повернулась, уставилась на Элис:

– Ты сказала, что ничего не будет. Я тебе поверила! – Отхаркнулась и плюнула. Шлепок пенистой слизи расплылся по щеке Элис. – Сука!

– Все в порядке, миссис Каннингем. – Бабз подошла к ней, схватила за плечи и рывком подняла с дивана. Повернулась ко мне: – Ее в машину?

– Руки убери! – Глаза расширены, в углу рта пузырится слюна. – Я вас засужу за нападение, вы у меня…

– Да заткнись ты. Это называется применение силы в разумных пределах. Закрою ее на кухне. Если мы выведем ее из помещения, скажут, что похитили. Пусть все будет легально.

– Пригласите мне адвоката!

– Будет тебе адвокат. – Бабз крутанула ее и вывела через дверь в гостиную. Захлопнула дверь за собой.