Читать книгу - "Когда сгущается тьма - Джеймс Гриппандо"

Постепенно Фэлкон начал понимать, что происходит.

Хотя электричество было отключено, в комнату сквозь щели в шторах проникало достаточно света, чтобы он мог рассмотреть лица своих пленников. Девушка в ванной комнате оказалась совсем не той страшной женщиной из прошлого, о которой он сначала подумал. Это была обычная девушка без имени, каких он в прежние времена знал во множестве.

— Похоже, у нее начинается лихорадка, — сказала Наталия.

— Замолчать! — гаркнул Фэлкон.

— В самом деле, надо пригласить к ней врача, — подхватил Тео.

Фэлкон странно на него посмотрел:

— Я уже говорил, что доктор считает ее состояние стабильным.

— О каком докторе вы постоянно говорите? Кто здесь доктор? Вы, что ли?

— Я что — похож на врача?

— На медика из приюта для бездомных? Даже очень.

Фэлкон одарил его злобным взглядом.

— Мне приходилось прежде встречать таких, как ты, клоунов, вечно достававших всех своими шуточками. Так что смотри, как бы у меня не кончилось терпение. Пристрелю.

Он переключил внимание на лежавшую в ванне девушку. Насмотревшись на нее, отвернулся и вновь принялся мерить шагами комнату. Черт, ни еды, ни денег, ни ожерелья. Свайтек заверил, что достал ожерелье, но теперь получить его будет гораздо труднее. А все из-за этого болтливого чернокожего парня. Он испортил ему игру, сообщив копам о «магическом» пальто. Кто в здравом уме отважится теперь явиться сюда с нужными ему вещами?

Девушка в ванне застонала.

— У нее поднялась температура, — сказала Наталия.

— И ей нужен врач, — вторил Тео.

— Заткнись! — закричал Фэлкон, наводя на него пистолет. — Ты меня уже достал, понимаешь?

В комнате нарастала жара. Складывалось впечатление, будто кто-то включил отопление на полную мощь, чего, конечно, не могло быть. Или могло? Вдруг копы начали нагнетать в номер горячий воздух сквозь вентиляционные отверстия? Они уже отключили воду и электричество; почему бы не пойти дальше и не превратить помещение в подобие духового шкафа? Он пересек комнату и приложил ладонь к вентиляционному отверстию в стене, но ничего не почувствовал, хотя пот продолжал градом катиться у него по лицу. И как только здесь, в Майами, люди в прежние времена ухитрялись жить в подобных бетонных коробках без кондиционеров? Это было свыше его понимания. Уж лучше обитать в брошенном автомобиле с выбитыми стеклами. Если тебе становится холодно, ты надеваешь пальто, если жарко — снимаешь его. Да, снимаешь… но только не сейчас. И не это пальто.

Он так его и не снял.

Из ванной послышались приглушенные рыдания, потом продолжительный стон. Фэлкон знал, что так стонут от боли, но к таким вещам привык и не обращал на них внимания. Впрочем, не совсем так. Когда-то он действительно считал, что подобные вещи его больше не трогают. Просто отказывался понимать значение всех этих рыданий, стонов и криков, доносившихся до него по ночам, мысленно возведя для защиты от них глухую, непроницаемую стену. Так и жил, обустроив в подсознании нечто вроде подвала, где запер все эти стоны и крики боли. Но стонущие, страдающие сущности, обитавшие там, год за годом поднимались по лестнице к двери, запиравшей этот подвал, кричали и колотили в нее. И вот в один прекрасный день запоры пали. И воспоминания нахлынули, словно волны прилива. Теперь все это уже не было только частью его прошлого. Образы находились с ним постоянно, и все у него в голове перемешалось: прошлое, настоящее, будущее…

«Ей нужен врач», — услышал он как сквозь вату чьи-то слова, но только еще больше запутался. Нынче настоящее являлось для него отражением прошлого. Или, если угодно, прошлое расцвечивало его настоящее. Сознание уже не воспринимало разницу между прошлым и настоящим, и воспоминания увлекли его в тот самый подвал, где когда-то хранились под спудом.

— Жаждешь свидания с Приснодевой? — спросил Эль Осо.

Вопрос имел точно рассчитанный эффект. Заключенная номер 309, молодая беременная женщина, была хорошо знакома с ужасами, происходившими у ног Девы Марии. Коллективное изнасилование перед статуей Приснодевы считалось весьма убедительным средством для внушения подрывным элементам женского пола простейшей мысли о том, что прежде они вели себя недостойно.

Эль Осо дал понять, что знает, о чем она подумала, предложив не волноваться.

— Приснодевы здесь нет, — сказал он успокоительным тоном, в котором, однако, проступали нотки извращенного удовольствия. — Здесь вообще больше не осталось дев — в этом нашем la casa de la bruja.

Толкнув в спину, он зашагал следом за ней по длинному темному коридору. Она обеими руками поддерживала свой большой живот: роды могли начаться со дня на день. В конце коридора они остановились, и Эль Осо открыл небольшую металлическую дверь. Как только та приоткрылась, тишину и темноту узилища прорезал пронзительный крик. Хотя со стороны его можно было принять за женский, Эль Осо знал, что кричит мужчина. Охранники любили шутить, что в их руках и мужчины визжат, как маленькие девочки.