Читать книгу - "Галактика мозга - Сергей Бакшеев"

Губы Хисато Сатори изогнулись в хитрой улыбке, в глазах искрилось торжество. Он привык к непонимающим взглядам тех, кто первый раз видит его бесценный груз, но русские отреагировали еще эмоциональнее. Швейцар замычал и попятился, отгоняя дрожащими руками невидимый злой дух. Профессор сощурился, словно не веря, что перед ним человеческая рука, и брезгливо вывернул толстые губы.

— Что вы привезли? — ужаснулся Леонтьев.

Хисато понял, что пора приступать ко второй части представления.

— Потрогайте. — Японец коснулся руки в футляре и любовно погладил ее. — Как настоясая.

— Как настоящая, — эхом отозвался профессор и встрепенулся: — Что вы имеете в виду?

— Это рука-робот. Чудо японской техники.

— Ах, это всего лишь…

— Точная копия руки господина Танака.

— Кто такой господин Танака?

— Кейджи Танака вице-президент нашей корпорации. Его вертолет упал в горах, и господин Танака потерял обе руки. Но господин Танака отень сильный селовек. Он не хотеть быть инвалид. Наши ученые изготовили два рука-робот: правая и левая. Я привез правая. Мы подсоединяли руку к больсому компьютеру. Она работать хоросо. Рука двигаться и дазе чувствовать: горячо — холодно, остро — гладко. Тут сенсоры. Все сигналы идут на компьютер.

— Это замечательно. Мы знаем, японские инженеры — лучшие специалисты в робототехнике. — Леонтьев боязливо прикоснулся к искусственной коже протеза. — Но зачем вы привезли ее в Россию?

— Рука-робот и компьютер — это хоросо, это мы умеем. Но надо соединить руку с человеком. С господином Танака. Надо обеспечить управление руки с помощью мысли!

— Вы хотите подключить искусственную руку к нейронам мозга, ответственным за двигательные функции? — удивился Леонтьев.

— Да, именно так. Мы хотим сделать самый лучший нейропротез в мире. Рука должна не только двигаться, но и понимать: горячо — холодно, и всё остальное. Господин Танака хочет иметь руки, как настоясие, и даже лучсе. Эту руку нельзя порезать или обжечь, ее пальцы крепче, чем васи. А если она сломается, ее можно заменить.

— Создать полноценный действующий нейропротез человеческой руки, управляемый мозгом. — Леонтьев говорил медленно, осмысливая каждое произнесенное слово: — Но это невозможно!

— Почему невозмозно? Ученый так не должен говорить.

— Это дело будущего.

— Сегодня у нас настоясее, а завтра — будусее, — лукаво прищурился Хисато Сатори и закрыл футляр. — Мне надо встретиться с доктором Шуваловым. Метод, который он докладывать весной на конференции, снимает все барьеры для создания нейропротезов. Как это говорят, доктор Шувалов совершил прорыв в науке.

«Вот именно, прорыв, — подумал Леонтьев. — Где прорыв, там обрыв или разрыв. Шувалова вечно посещают озарения, которые еще доказывать и доказывать».

— Мне все-таки кажется, что вы поспешили с поездкой, господин Сатори. Можно было обсудить проблему по телефону, Интернету…

— Пока вы не видеть эта рука, вы не понимать всей серьезности наших планов. Когда доктор Шувалов ее только потрогать…

Леонтьев резко прервал собеседника:

— Мой институт, — он выделил ударением оба слова и продолжил обычным голосом: — сотрудником которого является, в частности, Шувалов, ведет работы по созданию нейропротезов. Мы даже делаем опыты на крысах. Некоторые из них успешные. Но, согласитесь, крыса и господин Танака, это совершенно разные организмы.

— О, Кейджи Танака увазать крыс. Это очень умные зивотные, — одобрительно зацокал японец.

— Я говорю об опытах. Это всего лишь лабораторные эксперименты. Мы не ведем лечебную практику такого уровня. У нас даже нет микрочипов, которые можно было бы вживить в мозг человека!

— Об этом не беспокойтесь. Япония маленькая страна, где любят делать всё отень маленькое. Доктор Шувалов сказать, что надо, а мы делать. Господин Танака не позалеет любых денег. Вы меня понимаете?