Читать книгу - "Обладание - Тасмина Перри"

Прислонившись головой к холодному окну такси, я вновь и вновь мысленно возвращалась к только что состоявшемуся допросу, спрашивая себя, а не должна ли была вести себя по-другому. Я только что солгала сотруднику правоохранительных органов. Сержанту сыскной полиции, занимающемуся делом о поиске пропавшей без вести женщины, которую они наверняка считали мертвой или находящейся в опасности. Будучи юристом, я лучше кого бы то ни было отдавала себе отчет в том, что своим поведением препятствую отправлению правосудия, то есть нарушаю нормы общего права, другими словами, совершаю преступление, наказуемое – в теории – высшей мерой, пожизненным заключением.

На мгновение я представила себя в тюремной робе, но потом усилием воли отогнала этот образ, пытаясь убедить себя в том, что не поведала сержанту Коллинзу откровенную ложь. Лишь небольшую ложь во благо. Или во спасение.

Не подлежащий разглашению разговор в студии Донны действительно мог оказаться конструктивным, и я на самом деле отправилась домой в тот вечер. Пусть и много позже.

Нет. Я скормила Робу Коллинзу упрощенную версию правды, которая как нельзя лучше устраивала все заинтересованные стороны. И помогала следствию. Ведь сообщенные мною сведения были весьма полезными. Коллинз сам так сказал – он поблагодарил меня за то, что я пришла в участок и прояснила вопрос с таинственным визитером Донны в тот вечер.

Я пыталась отвлечься, рассеянно глядя на здания и вечерние огни Лондона – мазки белого и красного за усеянным дождевыми каплями стеклом, – быстро пролетающие мимо. Их цветовая палитра завораживала; но спустя некоторое время они, казалось, стали усиливать мое беспокойство, и меня начало подташнивать. Я обрадовалась, когда такси наконец остановилось напротив моего дома, и с удовольствием ступила на тротуар, словно сходя на твердую землю после особенно утомительного и бурного катания на карусели.

Мой дом выглядел темным и одиноким. Квартира на верхнем этаже пустовала вот уже много месяцев, и, хотя по слухам туда должен был вот-вот въехать какой-то жилец, с самого Рождества там не было заметно никаких признаков жизни. В окнах жилища Пита Кэрролла на первом этаже тоже отсутствовал свет. Когда я на прошлой неделе уходила от него, он обмолвился, что собирается уехать на несколько дней в командировку, не уточнив, правда, на сколько именно. Но сегодня я была рада тому, что его нет рядом.

Повернув ключ в замке, я вошла в холл и щелкнула выключателем, но лампочка лишь негромко хлопнула, и после мгновенной яркой вспышки света я вновь оказалась в темноте. На коврике у двери валялась корреспонденция. Собрав, я сгрузила ее на столик, стоявший в холле, рядом с двумя стопками писем, своими и Пита, которые рассортировала еще в пятницу.

Я вымоталась настолько, что ноги отказывались нести меня вверх по лестнице к моей квартире. Войдя внутрь, я прямиком направилась в гостиную, рухнула на софу и согнутой в локте рукой прикрыла глаза.

Мне отчаянно хотелось спать, но перевозбужденный ум отказывался успокаиваться. Я думала о Мартине, о том, чем он занимается в этот самый момент, и о тех деталях расследования, которые не смог – или не пожелал – сообщить мне Роб Коллинз, когда я спросила его об этом. Я думала об экспертах-криминалистах, которых видела в Челси, и даже присвоила им имена: Джулия, Тони и Хелен. Насколько я себе представляла, они уже давно отправились по домам. Сняли комбинезоны, приняли душ и вернулись к своей утешительно непримечательной жизни, в которой не было места жертвам и преступникам. А еще я думала о Донне. Где она находится, чем я могу помочь ей? Полиция имеет полное право считать ее мертвой, но мне не хотелось даже думать об этом. Мы обязательно найдем ее, и тогда все вернется на круги своя. Моя работа, моя жизнь, мои отношения с Мартином.