Читать книгу - "Код Вавилона - Уве Шомбург"

Ее спутник все время беспокойно ерзал на стуле. То, что издали казалось классическим бизнес-костюмом, на поверку оказалось темным одеянием с пасторским воротничком. Уличная форма церковной одежды. Мужчина был священник. Его лицо казалось напряженным, а очки с круглыми стеклами придавали ему совиный вид.

«Ничего подозрительного», — думал Крис, в последний раз осматривая улицу и посетителей. Затем он встал и направился к ним, лавируя между столиками.

— Госпожа Зельнер?

— Да? — Ее живые глаза были такого же орехового цвета, что и волосы. Прокуренный голос был ему уже знаком по телефону. Вживую он звучал еще привлекательнее.

— Если у вас нет возражений, то спокойнее нам было бы там, — Крис жестом пригласил их за свой столик.

— Что, отсюда виднее? — весело спросила она, когда они уселись напротив Криса. В уголках ее рта, демонстрируя высокомерие, возникли насмешливые морщинки.

— Да, виднее… — пробормотал Крис.

— Как мне вас называть?

— По-прежнему: Рицци.

Когда он позвонил ей утром, она пыталась отложить встречу до следующей недели. Крис настоял на своем, пригрозив ей, что уже назначил — на всякий случай — на понедельник встречу с представителем Британского музея.

— Ну, хорошо — Рицци. Вот вам и встреча, которой вы добивались. Что дальше? — В ее прокуренном голосе прозвучала некоторая издевка.

Крис разглядывал ее спутника.

— О, прошу прощения, — она обаятельно улыбнулась: — Томас Брандау. Еще один любитель искусства Передней Азии.

— И к тому же священник. Почему вы так нервничаете? — спросил Крис. — Вас что-то беспокоит?

Руки Брандау вцепились в бокал белого вина:

— Мне не нравится вся эта конспиративность.

— Здесь нет ничего конспиративного, — сухо сказал Крис. — Я всего лишь хочу избавиться от того, что мне передал для вашего музея человек по имени Форстер. Не более того.

— И что это? — Она закинула ногу на ногу и сложила ладони на правой коленке, как раз на том месте, где заканчивалась юбка и открывалась голая загорелая кожа.

Крис заставил себя отвести глаза и достал из-под стола рюкзак. Он извлек оттуда конверт, из которого вынул несколько фотографий.

— Только фотографии? — Профессорша взяла картинки и мельком глянула на них. Со скучающим видом вернула снимки Крису: — Если у вас ничего больше нет…

— Мы лишь начали. Не думаете же вы, что я таскаю с собой сокровища.

— С Форстером мы продвинулись дальше, — ехидно сказала она. — Тот хотя бы переправил мне копию текста.

— Тем лучше. — Крис рассмеялся, забавляясь. — Значит, вы уже знаете, насколько ценны эти предметы.

Она высокомерно улыбнулась и слегка надавила на стол ладонью:

— Рицци — или как уж там вас зовут, — вы хоть знаете вообще, что вы сюда привезли?

— Ну так расскажите мне, — негромко произнес Крис.

— Таблички бесценны, если говорить об их значении для истории культуры.

— И принадлежат они Немецкому обществу востоковедов, — вмешался Брандау. Его голос слегка вибрировал и был полон нетерпеливого презрения. — Поскольку именно оно финансировало раскопки в Вавилоне, где эти предметы были найдены. Общество когда-то заключило правомочный договор о находках. Вы должны радоваться, что мы не подключили сюда полицию.

— Найдутся другие покупатели…

— Конечно же, они есть. — Ореховые глаза Рамоны Зельнер угрожающе сверкнули: — Другие музеи, частные коллекционеры. Но как раз этого-то Форстер и не хотел. Во всяком случае, именно так мне передали его слова.

— Вы его знали?

— Нет. Он присылал ко мне своих людей. Сам Форстер никогда не появлялся. Но мы провели несколько телефонных переговоров.

— Значит, вы еще не видели эти клинописные таблички вживую? — спросил Крис, все больше склоняясь к мысли, что Форстер его здорово надул.

— Нет. До сих пор мы видели только фотографии. Хоть качеством и получше тех, что у вас в конверте. И у нас есть части текста в копии и перевод. У вас есть больше?

Крис медлил, но понимал, что без доказательств ему не сдвинуть дело с мертвой точки. Он достал из рюкзака обтрепанный чертеж на желтоватой бумаге, который обнаружил при табличках.

Рамона Зельнер без спешки взяла листок и стала разглядывать его, не отрываясь. Указательным пальцем она прослеживала линии чертежа, то и дело возвращаясь к кресту в нижней части листа.

— Вы знаете, что это такое?

— Нет, — сказал Крис. — Ни малейшего представления. Выглядит как напечатанный, как будто вырванный из книги.

— Так оно и есть. — Она проигнорировала протянутую руку Брандау и не выпустила листок. — Это чертеж местности из книги «Новообретенный Вавилон» 1913 года. Написана Робертом Колдевеем, человеком, который вел раскопки Вавилона по поручению Немецкого общества востоковедов. В этой книге Колдевей представляет результаты раскопок. — Профессорша вертела схему в руках: — Здесь не хватает расшифровки знаков… Слева — это Евфрат. Вот вся разбивка местности. Гениально снятая и начерченная, — сказала она наконец.

— Что же в ней такого особенного?

— Вы что, действительно не понимаете, что к чему? — зашипел Брандау и презрительно воззрился на Криса.

— Нет, не понимаю. — Крису хотелось влепить пастору оплеуху. Этот человек с каждой минутой становился все невыносимее.

— Колдевей — отец современных раскопок, — объяснила Рамона Зельнер. — Он первым подошел к раскопкам систематически и предпринимал замеры местности. Его метод и поныне остается основой новейших раскопок. Он установил критерии для современной археологии.

— Вы были в музее? — вдруг спросил между прочим Брандау.

— Нет, — ответил Крис.

— Жаль. — Его голос сочился презрением. — Как раз в этом году открылась специальная выставка, посвященная личности Колдевея и его достижениям. К стопятидесятилетию со дня рождения. Вам надо посмотреть. Расширяет кругозор.

— Ну, хорошо, — вмешалась профессорша и помахала чертежом. — Крест — это место, где были найдены таблички, от которых вы хотите избавиться.

— Откуда вы знаете?

— От Форстера, откуда же еще.

Крис протянул руку, и она вернула ему чертеж. Крис пристально вгляделся в него.

— Крест обозначен буквами «ЕР». А рядом — «Z». Что это значит?

— Боже мой! — Брандау презрительно закатил глаза.

— Колдевей обнаружил храм, который был возведен в честь неизвестного тогда божества, — сказала профессорша и бросила на священника предостерегающий взгляд. — Поэтому «Z». Сегодня это уже известно. То был храм богини Ишары, покровительницы юриспруденции. Возможно, вам что-нибудь говорит кодекс законов царя Хаммурапи. Вавилон имел четкую правовую систему, как раз для защиты слабых. И у них на все были свои отдельные боги. Обозначение «ЕР» относится к храму божества Нинурты.