Читать книгу - "Ящер-2 - Эрик Гарсия"

Мы прошли по мягкому песку. Рука об руку. Меня слегка пошатывало, то ли от пережитого шока, то ли, что более вероятно, от продолжающегося воздействия банановых листьев.

— Вы знали, кто я?

— С чего вы взяли? — спросила она. Голос у нее был приятный, звонкий, с легким гавайским акцентом. Очень мелодичный.

— Я видел, как вы шли прямо ко мне. Кто-то показал вам на меня?

Ее кожу окрасил нежный румянец. Да, а капилляры-то у масочки отлично реагируют.

— Я учуяла ваш аромат во время регистрации. Мне он понравился.

Я улыбнулся в ответ и сказал:

— Мне тоже ваш нравится.

Честно говоря, я с трудом мог его различить. Нотки сосны, разумеется, присутствовали, но что еще, я уже затруднялся ответить. Обычно под воздействием наркотиков моя способность к ощущению запахов несколько притупляется. Например, от такой травки, как греческий пажитник, слизистая оболочка носа высыхает, при этом пазухи носа наполняются какой-то дрянью, словно я тону. Полагаю, банановые листья оказывают такое же действие.

— Я спросила ребят за стойкой, как вас зовут, — призналась она. — И запомнила.

— И когда потребовалось, чтобы кто-то меня нашел…

— То я вызвалась. Да, вы правильно подумали.

Согласен. Что может быть лучше в такое время суток, чем потешить свое самолюбие. И я решил играть в эту игру до конца.

— Это входит в ваши обязанности? Находить постояльцев, которых кто-то ищет по телефону?

Она хихикнула, жеманно покачав головкой.

— Я работаю в отделе льготных продаж, но сегодня выходной. Просто решила сделать одолжение своей подруге-телефонистке…

— О, вы любите делать одолжения?

— Зависит от того, кто просит.

— А что если я вас попрошу?

Она легко тряхнула волосами и пожала плечами. Миленькие человеческие жесты для самки динозавра.

— Возможно, мы сможем прийти к соглашению.

Мы вошли в фойе отеля, где меня отправили прямо к телефону-автомату веселенького зеленого цвета.

— Подождете меня? — спросил я свою новую гавайскую подругу. — Сможете поучить меня танцевать хулу.[14]

К счастью, разговор был очень коротким. Звонил Сэмюель, чтобы сообщить мне, что катер заберет нас с Эрни с пристани завтра в три часа дня.

— Если только вы не предпочтете отправиться на пароме, — сказал он. — В отличие от катера очень тихо и спокойно.

— Наверное, неплохо, — задумчиво сказал я. — Открытый океан. Приятная спокойная поездка.

— Это займет четыре часа, отплытие из порта Кауаи.

— Это другой остров, — заметил я.

— Верно.

— А как мы туда доберемся?

— На катере на подводных крыльях.

Да, они легких путей не ищут.

— К черту паром, поедем прямо отсюда. Эй, а ты мне не подскажешь, что взять из туалетных принадлежностей? Я хотел бы кое-какие свои вещички оставить тут, на Мауи, чтобы облегчить багаж…

— Никаких, — сказал он.

— Нет, ты не понял. Я имею в виду зубную пасту, щетку и все такое…

— Я понял. Ничего этого не нужно.

— Ох, — удивился я. Не ожидал, что на крошечном частном островке нам предоставят услуги по системе «все включено». — Значит, мыло и все остальное вы нам выдадите?

— Винсент, ты же собираешься вернуться к природе, — сказал Сэмюель. — Не забивай голову этой чушью. Все, что нужно взять с собой завтра на катер, — это ты и Эрни.

— И чек.

Пауза, но, безусловно, недолгая.

— Да. И чек.

Когда я повесил трубку и вышел в фойе, то обнаружил, что моя гавайка ждет меня, усевшись в круглое ротанговое кресло, покрытое тканым ковриком местного производства. Она идеально соответствовала дизайну помещения, и мне стало интересно, уж не заказало ли ее руководство отеля по какому-то специальному каталогу. Мне бы хотелось, чтобы мое имя тоже включили в этот список рассылки.

— Я даже не знаю, как вас… хм, тебя… зовут, — сказал я, приблизившись к ней. — Когда я приглашаю куда-то девушку, то всегда пытаюсь сделать это, соблюдая формальности.

— Кала, — с напускной скромностью сказала прекрасная незнакомка.

— Благодарю. Не будешь ли так любезна, Кала, и не пропустишь ли со мной по стаканчику?

— Ты пьешь?

— Ну, только для подавления жажды. А для веселья жую травку…

Кала подняла маленькую черную сумочку, которая таила в себе неведомые удовольствия:

— А у меня все с собой, — мурлыкнула она.

Я снова ощутил себя нашкодившим подростком, когда мы спрятались в подсобке рядом с фойе и опробовали восхитительную травку, которую достала из своей сумочки Кала. Довольно большое количество местных финиковых листьев (то, что обычно называют «гавайский улёт») и еще какие-то местные наркотики, которые я до этого практически не пробовал, быстро проделали путь по нашим желудочно-кишечным трактам. Между банановыми листьями и разговором с Сэмюелем был короткий промежуток времени, когда я твердо решил раз и навсегда завязать с наркотиками, и не баловаться ими даже за компанию, резко бросить и все, но почти сразу я снова наширялся и покатился по наклонной.

Мы постоянно дотрагивались друг до друга, обжимались и целовались. Во мне росло желание прямо здесь и сейчас сбросить с себя все и заняться любовью. Мы терлись носами, соприкасались головами, нам и так было довольно неудобно в личинах, а вожделение, многократно усиленное травой, усложняло ситуацию еще больше. Мой язык проник в ее рот, пытаясь найти ее язычок и обвиваясь вокруг него. Фальшивые челюсти съехали куда-то в сторону, давая полную свободу действий. Я чувствовал на вкус эпоксидку, которой эта чертова маска была закреплена вокруг ее губ.

Через минуту нас пробило на ха-ха. Так всегда и бывает. Сначала медленная приятная волна наркотического опьянения проносится через всю нервную систему, по дороге здороваясь по-дружески со всеми органами. Затем некоторые травы вызывают сексуальное возбуждение, но к тому времени, как похоть начинает стучаться в ворота мозга, в дело вступает смех. Вербальная функция теперь считается какой-то второсортной, тем более когда целуешься, то и дышать-то тяжело, не то что произнести законченное предложение.

— А что… что это… что мы приняли?

— Сахарный тростник. Кора.

— Охренеть.

После этого мы еще двадцать минут хихикали и обнимались, а какой-то чересчур назойливый служащий гостиницы просил нас покинуть служебное помещение и пойти либо на улицу, либо в номер. Это отрезвило нас, но всего лишь на минуту.