Читать книгу - "Убийственная тень - Джорджо Фалетти"

Парень вышел, бесшумно закрыв за собой дверь. Осталось невыносимое напряжение, которое Джим почувствовал еще во дворе Калеба, когда разговаривал со старым другом. Такое напряжение возникает, только когда сталкиваешься с чем-то из ряда вон выходящим.

– Что случилось?

Роберт посмотрел на него невидящими глазами.

– Черт знает что, Джим. Словами не описать. – Он весь как-то передернулся и попытался взять себя в руки. – Ладно, давай к нашим делам. К тому вечеру у Калеба. Ты все обдумал? Ничего не хочешь дополнить к своему рассказу?

– Нет. Нечего мне дополнять. Все, что знаю, я тебе рассказал.

Роберт взял со стола листок бумаги с какими-то заметками. Джим не помнил, чтобы во время того их разговора детектив что-то записывал. Должно быть, заметки сделаны позже, по памяти.

– Ты сказал, что собака была очень напугана, когда ты туда приехал.

– Да, очень. Странно…

Он запнулся, но сыщик тут же вцепился в последнее слово:

– Что – странно?

– Да нет, ничего. Пустяки.

– Я сам решаю, что пустяки, а что – нет.

Джим изобразил на лице полнейшее недоумение, как будто бы то, что он собрался сказать, было по меньшей мере смехотворно.

– Понимаешь, часа два назад у вас на стоянке пес вдруг точно так же перепугался. Задрожал как осиновый лист, взвыл и в три прыжка забрался в машину. Я, пока тебя ждал, выходил несколько раз его проведать. Он вроде успокоился, но из машины его никакими силами не вытащишь.

Детектив Роберт Бодизен смотрел на Джима и молчал, как будто оценивал его слова и не находил им объяснения. В воздухе по-прежнему висело то самое нечеловеческое напряжение.

Джим сделал попытку его рассеять.

Пожал плечами и усмехнулся.

– Не иначе как моему псу тоже нужен психиатр, которого ты мне предлагал.

Роберт не подхватил шутку и еще какое-то время пребывал в молчании. Потом наконец заговорил, будто внезапно решившись:

– Джим, я не знаю, зачем говорю тебе это. Может, потому, что мы старые друзья и я уверен, что ты не побежишь с этим в газету. – Он сделал паузу, видимо призывая себя не отрываться от грешной земли. – А может, потому, что на данный момент это моя единственная зацепка, хотя она и не укладывается в голове.

Он встал, вышел из-за стола и пошел налить себе воды из сифона, стоящего на столике в углу. Голос его донесся под шипенье пузырьков, и заговорил он, не оборачиваясь к собеседнику, словно тем самым снимал с себя часть ответственности.

И за себя, и за него.

– У нас еще один труп.

Джим неловко поерзал на стуле.

– В каком смысле «еще один»?

– Что тут непонятного? Еще один человек убит точно таким же манером, как и Калеб.

Джим помолчал, поскольку не был уверен, что ему хочется дослушать до конца.

– Но на сей раз убийство еще заковыристей. Калеба убили в его собственном доме, в лаборатории, запертой изнутри, без каких-либо следов взлома. Уже странно, да? И все же, как мы знаем из литературы, тайну запертой изнутри двери, так или иначе, можно раскрыть. – Он отхлебнул из пластикового стаканчика. – А нынешний случай еще хуже. Ты Джеда Кросса помнишь?

– Двоюродного брата Калеба? Эту скотину-то?

– Ну да. Он был арестован. По подозрению в изнасиловании и убийстве мальчика-наваха. Улики против него были такие веские, каких ни один защитник не смог бы опровергнуть, будь он хоть сам адвокат дьявола. И на сегодня мы имеем труп Джеда. – Он выждал несколько секунд, давая Джиму осмыслить услышанное. – Его убили в тюремном дворе во время прогулки. Он был там один, а часовой надзирал за ним со стены. Вряд ли кто станет его оплакивать, если не считать человека, вынужденного по долгу службы разбираться с этим убийством.

По исказившей его лицо гримасе отвращения было понятно, что человека, обремененного этим служебным долгом, он видит каждое утро в зеркале, когда бреется.

– Но самое нелепое то, что трудно себе представить более безопасное место на земле, чем тюремный двор, куда арестанта выводят одного под надзором часового.

– И как это произошло?

– Все в тумане. Люди услышали крики и выстрел. Когда прибежали, Джед Кросс лежал на земле с огнестрельным ранением в груди. Но умер он не от этого. В его теле все кости переломаны. Точь-в-точь как у Калеба.

Джим невольно приподнял брови.

– А часовой что говорит?

– Ничего не говорит. Он упал со стены, сломал ногу. И до сих пор в шоке. Напуган так, что у него крышу снесло. Сейчас его накачали успокоительными. Вот очнется – тогда поглядим. Но, судя по словам охранника, который подбежал к нему первым, надежд на него мало.

Роберт вернулся к столу и рухнул на стул с таким видом, как будто вместе с изложенными фактами он исчерпал и все свои силы.

Джим так и не понял, чего добивается от него детектив.

– Ну а я тут при чем?

– Ты ни при чем. При чем твоя собака.

– Немой Джо? Ты хочешь сказать, что он убил двоих человек?

Джим не стал спрашивать, кому из них двоих нужен психиатр, но взгляд его был достаточно красноречив.

– Я не говорю, что он убил. Я говорю, что он видел убийцу Калеба и тот напугал его до смерти. А теперь, перед вторым убийством, это случилось вновь. – Он даже подался к Джиму через стол для пущей убедительности или опять-таки для того, чтобы разделить ответственность. – Джеда Кросса убили в тот самый момент, когда что-то напугало Немого Джо на стоянке. Минутой раньше, минутой позже. И произошло это в сотне метров от места, где находился ты со своим псом.

Джим немного подумал. Да, идущий на дно, чтобы спастись, хватается даже за мину. Но выводы, к которым пришел Роберт, показались ему притянутыми за уши. И он опять не нашел ничего лучшего, как недоуменно приподнять брови.

– Так что ты предлагаешь? Чтоб мы вместе с Немым Джо обшарили всю территорию, и когда он обделается от страха, чтоб я вам тут же свистнул?

Детектив Бодизен чуть повысил голос, и в нем зазвучала тщетно скрываемая злость.

Джим решил не выяснять, на кого он злится.

– Ничего я не предлагаю. Сказал же: я вообще не знаю, зачем говорю тебе то, чего другому под пыткой не рассказал бы. Но ты понимаешь, что это единственное связующее звено между двумя преступлениям, помимо родства Калеба и Джеда?

На лице Роберта явственно читалось, как хочется ему сейчас вернуться в мир простых и понятных человеческих отношений, в мир, где в запертой изнутри лаборатории или в охраняемом тюремном дворе невозможно найти труп, у которого переломаны все кости.

Он устало выдохнул и взмахнул рукой, как будто отгоняя от себя мысли. Потом уперся взглядом в Джима.