Читать книгу - "Что мое, то мое - Анне Хольт"

Эмили стала такая маленькая, будто усохла, и это нервировало его. Он сжал челюсти, но попытался расслабиться, услышав, как заскрипели зубы. Он принёс ей еду.

– Почему ты не ешь? – строго спросил он.

Девочка не отвечала, однако попыталась улыбнуться. Что-то случилось.

– Ты должна есть.

Суп чуть не вылился, когда он наклонился, чтобы поставить тарелку на пол.

– Ты можешь пообещать мне, что всё съешь?

Эмили кивнула. Она накрылась одеялом, подтянула его к самому подбородку. Ему бросилось в глаза, как сильно она похудела. У самой двери он почувствовал запах мочи. Так пахнет от больного человека. На мгновение он остановился, решая, не стоит ли вернуться к раковине и проверить, не кончилось ли мыло, но передумал. Конечно, она уже несколько недель носит одну и ту же одежду, но ведь она не маленькая, может и постирать бельё. Если есть мыло.

– Ты умываешься?

Она осторожно кивнула в ответ. Улыбнулась. Забавная улыбка, рабская какая-то. Девочке всего девять, а она уже научилась покорно улыбаться. Но такое выражение лица ничего не значит. Лишь обман. Женская улыбка. Он снова почувствовал боль в челюсти. Нужно держать себя в руках. Расслабиться. Снова всё взять под контроль. Он потерял его в Тромсё. Почти потерял. Всё пошло не по плану. Это не его ошибка. Всё из-за погоды. Трудно было предугадать, что пойдёт дождь. Что будет так холодно. Май! Май, а ребёнок завёрнут так, словно на дворе зима. Ничего хорошего из этого выйти не могло. Теперь ничего не изменишь. Ребёнок мёртв. Он вернулся домой. И это самое главное. Нет, он не потерял контроль над ситуацией. Только зачем он держит у себя эту девочку?

– Следи за собой, – негромко проговорил он.

Он не переносил запаха детей. Сам принимал душ несколько раз в день. Регулярно ходил к парикмахеру, всегда носил тщательно выглаженную одежду. Мать иногда пахла так же, как Эмили, когда сиделка уходила по делам. Он ненавидел этот запах. Разложение человеческого тела. Вонь, которая появляется из-за отсутствия контроля. Он с усилием сглотнул, рот наполнился слюной, а горло как будто распухло и заболело.

– Хочешь, я выключу свет? – спросил он и уже направился обратно.

– Нет!

Она ожила.

– Нет! Не надо!

– Тогда поешь.

Стоять так было рискованно. Он заблокировал железную дверь, но она всё же могла захлопнуться. Если он будет неосмотрителен. Если он, например, упадёт и повалится на дверь, крючок может выскочить и дверь захлопнется. Для них это будет конец. Дыхание участилось. Он может войти в комнату и быть абсолютно спокоен. Защёлка не подведёт, он сам её сделал. Кольцо привинчено к стене большими винтами с креплениями. Так что оно просто не может выскочить. Он медленно прошелся по комнате.

Контроль.

Всё испортила погода. Он должен был просто усыпить ребёнка. Всё должно было произойти иначе. Он с самого начала не собирался похищать мальчика, как делал это прежде. Разумно менять тактику. Сбивать с толку. Не себя самого, конечно, а других. Он прекрасно знал, что ребёнок всегда спит часа два после обеда. Через час было бы уже поздно. Не для него, а для других.

Лучше бы Эмили была мальчиком.

– У меня есть сын.

– М-м-м.

– Он младше тебя.

Девочка выглядела до смерти перепуганной. Он сделал ещё один шаг в её сторону. Эмили вжалась в стену: на лице остались одни глаза.

– Ты отвратительно пахнешь, – медленно проговорил он. – Тебя не учили следить за собой? Я не возьму тебя с собой наверх, если ты будешь так вонять.

Она продолжала молча смотреть на него. Лицо побледнело, не осталось даже намёка на естественный цвет кожи, на румянец. Одна белизна.

– Ты ведь маленькая дама, понимаешь?

Эмили дышала так, словно только что бежала не останавливаясь целый час. Но она улыбалась. Всё в порядке.

– Ешь, – сказал он. – Сейчас тебе лучше всего поесть.

Он повернулся к двери. Крючок был холодный как лёд. Он осторожно снял его и медленно закрыл за собой дверь. Выйдя из комнаты, он взялся за выключатель и почувствовал глубокое удовлетворение при мысли о том, насколько предусмотрительно с его стороны оказалось разместить его снаружи. Он нажал на рычажок, в самом звуке была какая-то чарующая сила, так что он сделал это ещё несколько раз. Вверх, вниз, вверх. Вниз.

В конце концов он снова включил свет и поднялся наверх, собираясь посмотреть телевизор.