Читать книгу - "Мотив для опасений - Блейк Пирс"

Она практически ненавидела разбивать идеи Финли. Неделю за неделей Блэк наблюдала, как он постепенно становился отличным копом. За последний год он сильно изменился, превратившись из дворового пацана, каким большинство и знало его, в трудолюбивого офицера.

– Без синяков, – сказал другой коп. – Это же очевидно.

– И является доказательством того, что это не самоубийство, – ответила Эйвери. – Если бы она прыгнула с высоты восемь-десять футов, то на теле остались бы следы от удара.

– Судмедэксперты согласились с этим, – сказал Коннелли. – Скоро они пришлют финальный отчет, но уже явно уверены в своих выводах. – Затем он посмотрел на Эйвери и жестом указал на стол. – Есть еще что-то, детектив Блэк?

Она решила обсудить то, чем уже поделилась с Коннелли, деталями с брифинга. Блэк отметила маникюр, эпиляцию и отсутствие украшений.

– Также стоит выделить, – добавила она, – что убийца, который пошел на это, придав своей жертве такой идеальный вид, либо имеет какое-то искаженное восхищение красотой, либо какое-то болезненное сожаление.

– Сожаление? – переспросил Рамирес.

– Да. Он украл ее и сделал настолько красивой, насколько было возможно, потому что не обязательно хотел убить.

– Побрил даже… нижнюю зону? – уточнил Финли.

– Именно.

– И скажи им, почему решила, что мы имеел дело с серийностью, Блэк, – сказал Коннелли.

– Даже если это была ошибка, тот факт, что убийца сделал маникюр и эпиляцию, означает терпеливость. Добавить это к тому, что девушка была достаточно симпатична и без единого изъяна, заставляет задуматься о его стремлении к красоте.

– Забавный способ доказать это, – сказал кто-то из присутствующих.

– И это возвращает нас к тому, что, возможно, он вовсе не планировал убивать ее.

– Ты полагаешь, что это просто неудавшееся свидание? – спросил Финли.

– Пока мы не можем быть уверены, – ответила она. – Но интуиция подсказывает, что нет. Раз он был таким внимательным по отношению к ее внешнему виду перед тем, как сбросить тело, думаю, он также потратил немалое время на выбор жертвы.

– На выбор для чего, Блэк? – спросил Коннелли.

– Думаю, это нам и предстоит выяснить. Надеюсь, судмедэксперты дадут хоть какие-то ответы, направив нас на верный путь.

– И что будем делать до тех пор? – спросил Финли.

– Будем пахать, – сказала Эйвери. – Будем копать как можно глубже в жизни Пэтти Дирборн в надежде найти ключик, который откроет дверь к этому парню прежде, чем он сделает это снова.

Когда собрание было завершено, Эйвери прошла через весь зал к Рамиресу. Кто-то должен был сообщить родителям Пэтти Дирборн и она чувствовала, что пора заняться этим. Разговор с семьей, испытывающей такое горе, эмоционально истощенной и до ужаса шокированной, как правило, мог подтолкнуть сразу с места в карьер. Блэк хотела, чтобы Рамирес присоединился к ней, в то же время поддерживая баланс между личными и рабочими отношениями. Все шло довольно сложно, но постепенно они начинали справляться.

Прежде, чем она добралась до него, в зал вошел О’Мэлли. Он разговаривал по телефону, торопясь завершить беседу. Чем бы он ни занимался, ему явно не нравился тот факт, что пришлось пропустить совещание по делу Пэтти Дирборн. Капитан остановился в дверях, ожидая, пока выйдут все, кроме Эйвери, Рамиреса и Коннелли, и закрыл дверь. Он завершил разговор быстрым и почти грубым «Да, позже» и глубоко вздохнул.

– Прошу прощения, что пропустил совещание, – произнес он. – Пришли к чему-то?

– Нет, – ответил Коннелли. – Смогли идентифицировать тело и теперь пора сообщить семье. Мы работаем с предположением, что кто бы ни сделал это, он повторит снова.

– Блэк, ты можешь отправить мне краткий детализированный отчет? – попросил О’Мэлли.

– Да, сэр, – ответила она.

Он никогда не просил ее о подобных мелочах. Эйвери задавалась вопросом, было ли это его очередным странным тестом. Она заметила, что в последние несколько недель он стал более снисходительным к ней, более охотно давал ей полномочия, абсолютно не вмешиваясь в причины. Все это явно было связано с тем, что капитан хотел продвинуть Блэк до звания сержанта.

– Пока вы оба здесь, – сказал О’Мэлли, глядя на Эйвери и Рамиреса, – я бы хотел поговорить. На самом деле, разговор короткий… У меня мало времени, поэтому стоит поторопиться. Во-первых… Мне абсолютно все равно, что вы встречаетесь в нерабочее время. Я много думал о том, чтобы разъединить вас в А1, но, черт побери… Вместе вы работаете слишком хорошо. Поэтому, пока вы оба терпите все шутки и подколы со стороны коллег, можете оставаться напарниками. Договорились?

– Да, сэр, – ответил Рамирес.

Эйвери кивнула в знак согласия.

– Далее… Блэк, вся эта эпопея со званием сержанта… Мне нужно твое решение в течение сорока восьми часов. Я пытался быть терпеливым, дав тебе возможность поразмыслить. Но уже прошло два месяца. Думаю, этого вполне достаточно.

– Да, справедливо, – сказала она. – Завтра мы обсудим это.

Рамирес удивленно посмотрел на нее. По правде говоря, она и сама не ожидала, что так ответит. В глубине души Эйвери считала, что знает, чего хочет.

– Теперь касательно дела с телом в реке, – продолжил О’Мэлли. – Официально оно твое, Блэк. Бери Рамиреса, но ведите себя профессионально.

Эйвери слегка смутилась, понимая, что краснеет.

«Боже, – подумала она. – Сначала странный шоппинг, теперь краснею из-за парня. Что, черт возьми, происходит со мной?»

Чтобы продолжить разговор и остаться в игре, Эйвери вернула беседу к текущему расследованию.

– Я бы хотела быть той, кто сообщит семье.

– Мы можем делегировать это другому сотруднику, – предложил Коннелли.

– Знаю, но как бы ужасно это ни звучало, родители, получающие такие жестокие новости, обычно являются лучшим источником информации. Все открыто и это их больное место.

– Боже, это просто бессердчено, – сказал Коннелли.

– Зато эффективно, – ответил О’Мэлли. – Хорошо, Блэк. Сейчас 16:50. Если повезет, ты застанешь их на работе. Я распоряжусь, чтобы тебе отправили адрес в течение десяти минут. Приступайте. Расходимся.

Эйвери с Рамиресом вышли. Стандартный рабочий день уже заканчивался и сотрудники начали собираться по домам. Но день Блэк был еще далек от завершения. По факту, она понимала, что прийти к родителям с новостью о смерти их дочери сулит чертовски длинную ночь.