Читать книгу - "Что скрывают мутные воды - Грегг Даннетт"

– Назовет? – спросили девочки растерянно.

– Да. С первой я вам, так и быть, помогу… – Он взял голубую раковину из ладони старшей дочки и поднял вверх, чтобы они обе могли посмотреть. – Это раковина мидии. Когда мидия жива, у нее две таких створки.

Он нашел еще одну голубую раковину и сложил их вместе.

– Пап?

– Да, Хлоя?

– А это что за ракушка?

Она держала в руке вторую из тех, что нашла. Растерявшись, отец поглядел на нее, а потом достал из кармана смартфон и начал печатать на экране.

– Сейчас посмотрю. А ты поищи еще, – сказал он, и девочки, привыкшие к тому, что он в любой момент может отвлечься, побежали по песку.

Жена смотрела на них с того места, где сидела – на пятачке гальки, чтобы не испачкать брюки в песке. Ее немного расстроило, что он так быстро переключился на телефон, но, возможно, пришло сообщение по работе. Лучше ответить сразу, чтобы потом сосредоточиться на семье. Ей нравилось смотреть, как он возится с детьми, когда у него есть время.

– Хлоя! – позвал мужчина.

– А?

– Это морская сандалия. – Он показал дочери фотографию на смартфоне. – Видишь? Они живут в таких вот больших раковинах, группами. Внутри всегда женская особь – то есть девочка, а маленькие, сверху, это мальчики. Когда она умирает… – Он остановился и поправился: – То есть куда-нибудь уходит… один из мальчиков становится новой девочкой. Представляешь? Так что все девочки-сандалии когда-то были мальчиками.

Каким бы странным ни казался этот факт, Хлоя привыкла слышать слова, не имевшие для нее смысла, и потому просто склонила голову набок, обдумывая его, а потом продолжила:

– Где они живут?

Мужчина опять заглянул в телефон, но ответа не нашел, поэтому высказал предположение:

– Думаю, в литоральных полостях. Это такие дыры в скалах, которые в прилив затапливает водой. Давай вот что сделаем – устроим настоящие соревнования. Разуемся, залезем в такое озеро, и у кого там будет самая интересная находка, тот и получит шоколадный торт.

Его предложение было встречено восторженными возгласами; девочки сбросили обувь и носки и по гальке побежали к большим скалам. Женщина так и осталась сидеть – она вытянула ноги и наслаждалась тем, как низкое октябрьское солнце греет ей лицо.

* * *

Это была ее идея – небольшие каникулы на острове Лорни. В детстве она приезжала сюда несколько раз, и ей нравилось мечтать о том, как она привезет сюда детей, но до сих пор такой возможности не представлялось. И тут у нее в соцсетях промелькнула реклама симпатичного отеля с крытым бассейном. Он выглядел чудесно, и она перешла по ссылке. Оказалось, что отель – как раз на острове Лорни. Забавно, какие случаются совпадения, подумала женщина, ведь про Лорни в последнее время только и трубят в новостях. Так что она забронировала отель. Главное было держаться подальше от Силверли – городка, откуда пропала та несчастная девочка. Но их отель находился на другом берегу, глядящем на континент, и море там было спокойное и безопасное. Мало кто приезжал на Лорни не в сезон, так что стоил отель недорого. Семейный номер представлял собой две комнаты – одну с двухэтажной кроватью для девочек и вторую, главную, отделенную от детской дверью. Они с Питером могли бы поужинать в ресторане отеля, пока дети спят. Редкий шанс провести вечер вдвоем. То, что должно было случиться после, занимало ее мысли не меньше, чем его.

Она смотрела на них троих – как они пробираются по камням, останавливаясь возле луж и наклоняясь, чтобы поискать, что там есть. Муж закатал брюки до колен; младшая дочка, Сара, сняла штаны. Женщина помотала головой – дочка может простудиться! – но восторженные крики, доносившиеся до нее, заставили женщину пока промолчать. Она вдыхала прохладный морской воздух. Пляж пах солью и водорослями.

Внезапно тишину разорвал пронзительный крик. Если б он прекратился, она решила бы, что кто-то из детей заметил большого краба или обрызгался водой, но крик продолжался, становясь все громче и пронзительней. Отчаяннее.

Женщина вскочила и побежала. Она неслась по песку, готовая закрыть детей собой от любой опасности, даже не зная, что стряслось. Ее взгляд был прикован к Хлое, стоявшей посреди большой лужи морской воды. Девочка закрыла ладонями лицо, трясясь от ужаса. Мужчина тоже бежал к ней – так быстро, как мог, с учетом каменистой неровной поверхности.

– В чем дело? – выкрикнула женщина, но никто ей не ответил. Единственным звуком оставался крик. Она вскарабкалась на камень и, не задерживаясь, чтобы разуться, ступила в первое озерцо. Видела, как муж подхватывает Хлою на руки и тащит к ближайшей скале, подальше от того места, где она стояла. Секунду спустя женщина уже оказалась там, перепуганная выражениями их лиц. Муж продолжал держать Хлою, и она подхватила Сару тоже, спрашивая раз за разом:

– Что такое? Что произошло?

Лицо Питера от потрясения стало белым. Прежде чем ответить, он глянул на детей, словно не хотел, чтобы они слышали. Но ведь это они ее нашли…

– Там рука. Человеческая рука. Хлоя нашла руку в воде, вон там.

Глава 37

Сегодня пятница, и новостей в «Айленд таймс» по-прежнему нет.

Я проверил сегодня в интернете, а перед началом уроков забежал в библиотеку. Спросил у леди, которая там работает, не пришел ли свежий номер, и она так странно на меня посмотрела – наверное, потому, что как раз читала его. Номер лежал у нее на столе. Я сказал, что он нужен мне для школьного проекта, и она, хоть и со вздохом, позволила его взять. Я быстренько пролистал газету от начала до конца, но там не было ни слова об Оливии Каррен. Ничего не понимаю!

Сейчас я сижу на математике, пытаясь разобраться в происходящем. Есть два возможных объяснения. Первое – я неправильно отправил письмо. Это можно проверить сегодня вечером. Правда, придется повозиться, потому что я не смогу просто заглянуть в папку «Отправленные» в своем аккаунте на «Gmail» – письмо ведь прошло через множество иностранных серверов. Объяснить сложно, но вы уж мне поверьте. Второе – я отправил все правильно, но было слишком поздно, чтобы публиковать статью в последнем выпуске «Айленд таймс». Я думал, у них получится, но вот что я знаю про взрослых – им требуется уйма времени на любую мелочь. И уж тем более на что-то важное.

То же самое с математикой. Я люблю математику, но не ту, что мы проходим в школе. Сегодня, например, у нас деление. Я умел