Читать книгу - "Похитители - Джон Фаррис"

— Эй! Эй! — встрепенулся лейтенант Демилия, и его глаза загорелись.

— Де Ла Круз всю ночь будет работать на Побережье. Через час мы узнаем, не было ли у них недавно кражи. Если нет…

— Кто-то из служащих компании, у кого есть доступ к лекарству, мог взять совсем немного, но вполне достаточно для Кэрол Уоттерсон. Может, химик? У меня такое ощущение, что мы скоро добьемся успеха.

У Гаффни была привычка докуривать каждую сигарету так, чтобы от нее оставалось полдюйма, но сейчас он сильно разволновался и затушил сигарету, выкурив всего треть.

— Пока у нас была пара успехов. Первый — мы сохранили все в тайне от прессы. А второй, просто колоссальный — возвращение девушки.

— Угу, — буркнул Питер Демилия, и в комнате вновь наступила тишина. Потом детектив слегка улыбнулся и осведомился: — Не передумал, Гафф?

— Нет. Я по-прежнему считаю, что Кэрол Уоттерсон бежала. В противном случае просто не вижу ни малейшей логики. Похитители все предусмотрели. У них был хороший план, и они придерживались его до конца. Это похищение обошлось им в кругленькую сумму. Можно поспорить без особого риска проиграть пари, что они не сидели в каком-нибудь третьеразрядном мотеле. Мы не найдем ни место, где они держали ее, ни их самих обычными методами, проверка снятых на лето коттеджей и мотелей ничего не даст… Знаешь, никак не пойму, зачем они похитили ее, потом через пять дней отпустили, не сделав за это время ни малейшей попытки получить свои деньги?

— Потому что они уже получили то, что хотели. У Кэрол что-то было. Но это не деньги.

— Это не было и ее прекрасным телом.

— А вдруг они просто решили потренироваться? Вдруг они готовятся к более крупным похищениям?

Гаффни взял фотографию Кэрол Уоттерсон. Это был не бездушный снимок, сделанный в ателье, а хороший честный снимок, сделанный профессионалом. Фотографии был год. Тогда у нее было более круглое лицо, более юное, пожалуй. Прямой взгляд, улыбка полна оптимизма и чувства благополучия. Сейчас Кэрол сильно изменилась, даже лицо было не тем же самым, что год назад. Сегодня вечером кожа на ее лице была натянута, как на барабане. Нельзя сказать, будто у нее был вид заморенного голодом человека, но лишнего мяса в ней не было. Да и выражение лица слегка изменилось. Винить в этом можно и потерю оптимизма и с трудом полученное знание, будто мир по-прежнему остается охотничьим угодьем, и жертвой на нем может оказаться любой человек. Ее глаза казались ему сейчас более суровыми, резко очерченными и совсем неглубокими, зато они продолжали оставаться приятными и мудрыми и были наполнены огоньками душевной теплоты и возбуждения.

— Когда вы с ней договорились встретиться в следующий раз?

— Завтра, — ответил Роберт Гаффни и тут же понял, с каким нетерпением ждет этой встречи. — Кэрол поможет нам уточнить детали в портрете подозреваемого, а после этого она согласилась поехать в округ Роклэнд. Хочу проверить, вдруг она там что-нибудь вспомнит.

— Там мы и преподнесем ей большой сюрприз?

— Да, там.

Демилия немного смущенно улыбнулся.

— Надеюсь, в придачу к плохой памяти у нее здоровое сердце.

— Доктор сказал, что сердце у нее работает прекрасно, как насос, Пит.

* * *

Кевин наконец выключил ночную лампу, но не стал трогать транзистор, лежащий на подушке рядом с его ухом. Ночь выдалась ясной. Он ни капельки не устал, хотя диск-жокей весело сообщил, что уже без двадцати шести минут три. Потом с благоговейной дрожью в голосе парень представил хит номер один в исполнении «Дорс». Песню Кевин слушал вполуха, радио в основном составляло ему компанию. Он волновался от ожидания круиза, думал о предстоящем через несколько часов долгом перелете и плаванию по голубому морю. Некоторые беспокойства у него вызывала новая маска, которую купил Сэм. Потом парню в голову неожиданно пришла другая мысль. Интересно, подумал он, Джои Бальфуру опять станет скучно и он бросит их в середине круиза? Если Джои уедет домой, то испортит весь эксперимент, главное в котором было точные и аккуратные записи температуры воды и процентного содержания соли. Кевин был рад, что никто не знал о похищении сестры. Теперь он сможет тридцать дней ни с кем о нем не говорить. И еще он был рад, что уезжает из дома именно сейчас и какое-то время побудет вдали от Кэрол.

Даже если бы он никогда больше ее не увидел, подумал Кевин, и у него защипало от слез глаза, он бы не стал горевать.

— Кевин, ты слишком громко включил радио, — упрекнула мать из дверей, и он немедленно выключил транзистор. Филисия вошла в комнату и села на край кровати. В руке она держала зажженную сигарету. — Тоже не спится? — негромко спросила она.

— Не спится.

— Можно посидеть у тебя минутку?

— Хорошо, сиди.

— И Кэрол себе места не находит. Недавно я слышала, как она ходила по своей комнате.

Кевин промолчал.

— Сегодня вас довольно долго не было, — заметила Филисия. — Мы с Сэмом уже начали волноваться. — Парень лежал на спине и смотрел на потолок. Лицо застыло, как каменная маска, серые глаза были похожи на отражающие свет озера. Было ясно, что Кевин не в настроении разговаривать. Его что-то беспокоило, или он почему-то разозлился. А может, и то, и другое, она никогда не могла разобраться в настроениях сына. — Куда вы ездили после ужина?

— В Паркуэй, — наконец буркнул Кевин.

— Должно быть у вас накопилось много тем для разговоров. — Филисия бросила на сына взгляд искоса и слегка встревожилась. — Кэрол… она что-нибудь говорила о похищении?

Слово «похищение» подействовало на Кевина, как укол шилом. Он заворочался, словно не мог найти себе места, потом сел и обхватил длинными руками колени. Подбородок почти касался коленей. Филисия обратила внимание, что ему не удалось расчесать волосы и они уже стали неприятно спутанными.

— Только то, что она… — Мальчик покачал головой, словно был неуверен в том, что хотел сказать, или даже в том, хотел ли он вообще отвечать на вопросы. Подумав несколько секунд, он все же решил ответить: — Мы говорили об убийствах… о Мартине Лютере Кинге и братьях Кеннеди. Кэрол совсем с ума сошла. Она сказала, будто убили не тех людей, будто в мире творятся неправильные вещи, а ненависть душит нас, как смог. Еще Кэрол заявила, что сейчас для всех легче сидеть на колесах… может, это единственный выход.

— На колесах?

— По-моему, она имела в виду наркотики. Спид.

— При чем тут скорость?[16]

У Кевина лопнуло терпение, и он нетерпеливо объяснил:

— Это амфетамин. Стимулятор, ну знаешь, как бенни… бензедрин… только он через некоторое время съедает у человека мозги. Мать Гзби Бройер балуется спидом. Все говорят, что она помешалась на нем, все об этом знают.