Читать книгу - "Тайна Замка грифов - Каролина Фарр"

– Да, и мы благодарны вам, мадемуазель, за сотрудничество. – Полковник улыбнулся и встал. – Сожалею, что помешал вашему сеансу, мадемуазель. Теперь я вас оставлю.

Он подошел к окну, перепрыгнул через низкий подоконник и скрылся за углом, где был припаркован грузовик. Я смотрела ему вслед со смешанным чувством удивления и возмущения.

– Ну? – буркнула я, поворачиваясь к Этьену и с ненавистью глядя на него. – Если и вы покончили со своим тайным расследованием, месье, я пойду.

Я схватила сумочку и сверток, направилась к двери и повернула шарообразную ручку. Дверь не открывалась, видимо, она была заперта на замок. Я повернулась раздраженно.

Этьен, небрежно привалившись к стене, подбрасывал на ладони тяжелый старинный ключ.

– Как вы смеете, месье! Откройте сейчас же дверь или я закричу на всю округу!

– Пожалуйста, Дениза, – успокаивающе улыбнулся он, – я ужасно сожалею, но это был приказ. Я ничего не мог сделать...

– Тогда откройте дверь сейчас же! – выпалила я.

– Вы так красивы, когда сердитесь, Дениза. Когда мы поженимся, я буду сердить вас постоянно. Я буду самым гордым мужем во всей Франции.

– Что?! – возмущенно воскликнула я, ощущая, как горячая кровь приливает к щекам.

– Это правда. – Он пристально и изучающе рассматривал меня. – Я намерен на вас жениться, Дениза. Вы скоро тоже свыкнитесь с этой мыслью. Она пришла мне в голову в тот момент, когда я увидел вас в своей кровати в Везоне, и с тех пор не выходит из головы. Клянусь вам в этом.

– А вам не приходило на ум, что я могу ответить "нет"? К тому же маловероятно, что вы сможете когда-либо деликатно попросить меня об этом. Кроме того, это была вовсе не ваша кровать, а кровать Мадлен. И к счастью для вас, я была тогда без сознания. Ибо, если бы вы взглянули на меня тогда подобным образом, воображая себе бог знает что, то получили бы звонкую пощечину, месье!

– Потому что смотрел на вас с восхищением?

– Потому что у вас дурные манеры и уйма самоуверенности. И прямо сейчас я хочу, чтобы вы немедленно открыли дверь – я ухожу. После этого... этого оскорбления, месье, вам придется подыскать себе другую модель.

– Ах да, – сказал он, как будто внезапно до него дошло. – Теперь понимаю. Это все из-за вопросов, что полковник задавал о вашем дяде? Вы ведь совсем не на меня злитесь. Это полковник вас так взбесил.

– Вы дурак! – выкрикнула я.

Он откинул назад голову и рассмеялся:

– О, свои недостатки я знаю, Дениза. Очень хорошо знаю. Как вы сказали, у меня плохие манеры и уйма самоуверенности. Что там еще было? Ах да, еще нахальство. И конечно, я такой же дурак, как и все влюбленные мужчины. Но ведь ни один из нас не совершенен. И со временем вы поймете, что любите меня за мои недостатки так же сильно, как и за мои достоинства. Должен же я иметь хоть какие-то достоинства, а? А я научусь любить вас за ваши недостатки, Дениза. Вы такая же горячая и темпераментная, как и любая француженка, и так же избалованны, как любая американка. И, как я информировал полковника, вы импульсивны и неспособны плести интриги. Я и не мыслю вас иной, правда.

– Вы... вы... вы просто невыносимы! Вы...

– Негодяй? – предположил он на английском. – Нет, не то. Злодей? Тоже нет... этим словом теперь не так часто пользуются. Может, мерзавец? Нет, это чисто по-английски. Самодовольный, ограниченный тип? – Этьен покачал головой, как бы размышляя. С нахмуренными бровями и полурасплывшимися в улыбке губами он выглядел комично. – Ваши американские словечки никак не приходят мне на ум. Но в одном я уверен точно: если у меня хватит мастерства написать вас такой, как вы сейчас выглядите, полной одновременно ярости и очарования, это будет шедевр. Может, его когда-нибудь выставят в Лувре.

Не знаю, как это случилось, но смех неудержимо выплеснулся из моего горла, и я оказалась в объятиях Этьена.

– Хватит хохотать! Все, что я сказал, – чистая правда! – Он говорил нежно и недоверчиво, как будто случилось чудо, в которое не мог поверить – Я люблю тебя. Каждый раз, когда я смотрю на твои губы, я размышляю, останутся ли они холодны под моим поцелуем или пригласят меня к более горячему.

Позже я позировала ему около часа, пока он делал предварительные наброски, и твердо знала, что этот портрет действительно будет очень хорош. Мне всего двадцать один год, и я влюблена в первый раз в своей жизни. Я знала, что любовь светится в моих глазах так же, как и в его.

Этьен не показал мне своих набросков:

– Ты должна подождать, пока портрет будет закончен. О, моя Дениза, эта картина будет самой лучшей из всего, что я создал. – Он крепко обнял меня и поцеловал. – А теперь, любовь моя, мне нужно идти.

– Прямо сейчас? – Я прижалась щекой к его груди.

– Полковник Гийе сейчас прячется в грузовике, и я должен доставить его на автостраду к половине второго.

– К черту твоего полковника!

Этьен засмеялся, заметив, как вспыхнули мои глаза при упоминании о полковнике.

– Подожди здесь, Дениза, когда уедет грузовик. Мы с тобой теперь увидимся послезавтра, после ленча. Завтра я уезжаю в Париж, но вернусь к тому времени.

Он вышел из комнаты, оставив меня стоять в изумлении. Вскоре я услышала, как грузовик со скрипом выезжает из деревни, но не покидала комнаты, пока голос мадам Клоэт не вывел меня из задумчивости:

– Мадемуазель Жерар, вы там? Пришел курьер за посылкой месье Жерара.

Все еще грезя, я отдала сверток, сделала телефонный звонок, о котором просил дядя Морис, и медленно поехала в замок, повторяя в уме последние слова Этьена, произнесенные шепотом: "Помни, дорогая, что бы ни случилось, я люблю тебя. Я буду охранять тебя. И теперь, когда мы нашли друг друга, я никогда не буду от тебя слишком далеко..."