Читать книгу - "Все, что остается - Патрисия Корнуэлл"

— Если я вам дам сейчас фотографию одного человека, сможете ли вы проделать то же самое? Ну, поделиться со мной своими впечатлениями?

— Я попробую, — сказала она, забирая у Марино фотографию.

Закрыв глаза, круговыми движениями кончиков пальцев она водила по поверхности фотографии. Уже через минуту она начала свои объяснения.

— У меня возникло сильное чувство вины. Сейчас я не могу сказать, присутствовало ли это чувство вины в момент съемок фотографии или меня одолевают эти чувства в настоящее время. Но это я ощущаю достаточно сильно: какой-то конфликт, кругом чувство вины. Она решилась на какой-то сомнительный поступок очень быстро, но зато все оставшееся время сомневалась в правильности содеянного. Все время.

— Она жива? — спросил Марино, откашливаясь.

— Я чувствую, она жива, — ответила Хильда, продолжая гладить поверхность снимка. — У меня в голове возникла картина больничной обстановки. Что-то, связанное с медициной. Сейчас я не знаю, больна ли она сама или кто-то из ее близких. Но проявление какой-то заботы, оказание медицинской помощи, все это присутствует или обязательно будет иметь место в недалеком будущем.

— Еще что-нибудь можете сказать?

Закрыв глаза, Хильда опять потерла пальцами о поверхность фотографии.

— Существует какой-то конфликт, — повторила она. — похоже на чье-то прошлое, но ей тяжело преодолеть это чувство. Боль. И все равно она чувствует, что у нее нет выбора. Это все, что я могу сказать, — закончила она, взглянув на Марине.

Когда он забирал фотографию, лицо его покрылось ярким румянцем. Молча положив кошелек в свой карман, он вытащил из него диктофон и большой конверт с серией ретроспективных фотографий, начиная с заваленной лесной дороги в округе Нью-Кент и кончая лесным массивом, в котором были обнаружены тела Деборы и Фреда. Разложив эти снимки на кофейном столике, гадалка провела по каждому кончиками пальцев. В течение долгого времени Хильда не произносила ни слова, сидя с закрытыми глазами и не реагируя на сигналы звонившего в соседней комнате телефона. Каждый раз включался автоответчик, а она сидела совершенно отрешенная. В этот момент мне казалось, что Хильда гораздо одареннее других ясновидящих.

— А вот сейчас мною начинает овладевать страх, — быстро начала она. — Я не знаю пока, то ли этот страх овладел человеком во время съемок этого кадра, то ли точно такое же чувство он испытал здесь, только какое-то время назад. Везде страх. — Не открывая глаз, она продолжала кивать головой. — От каждой фотографии определенно веет каким-то страхом. Да, все фотографии пронизаны очень сильным чувством страха.

Подобно незрячему, Хильда, двигая пальцами от одной фотографии к другой, читала то, что казалось ей таким же осязаемым, как черты человеческого лица.

— А здесь я чувствую смерть, — произнесла она, ощупывая три другие фотографии. — Очень сильно это чувствую. — Это были фотографии той просеки, где найдены трупы. — Но смерть находится в другом месте. — И ее пальцы стали передвигаться в сторону фотографий с изображением заваленной ветками дороги и участка лесного массива, где я, мокнув под дождем, бродила, с трудом выбравшись на просеку.

В этот момент я бросила взгляд на Марино. Он сидел, подавшись корпусом вперед, опершись локтями на колени и устремив пристальный взгляд на Хильду. Пока что она не сделала каких-либо драматических для нас открытий. Ни Марино, ни я не считали, что Дебору и Фреда убили на лесной дороге, мы и до встречи с Хильдой предполагали, что убийство произошло где-то рядом с просекой, там, где были найдены тела.

— Я вижу мужчину, — продолжала Хильда. — Легкой комплекции, не очень высокого, но и не маленького, среднего роста и стройного, но не костлявого. Я не знаю, кто он, но, поскольку сейчас у меня нет абсолютно четкого представления о происходивших там событиях, этот человек, предположительно, встречался с этой парой. Я чувствую дружественную обстановку, слышу чей-то смех. Похоже, что он очень дружелюбно отнесся к молодым людям. Возможно, они где-то встретились с ним, и я не могу объяснить причину, но меня одолевает такое предположение, что они все вместе смеются. Доверяют ему.

Тут заговорил Марино:

— Можете ли вы рассказать об этом человеке поподробнее? Как он выглядел?

Продолжая водить по поверхности фотографии, она рассказала:

— Я вижу что-то темное. Вполне возможно, что у него была черная борода или что-то темное на лице. Может быть, на нем была темная одежда. Но совершенно очевидно для меня, что он имел непосредственное отношение к этой паре и к представленному на фотографии месту.

Открыв глаза, она пристальным взглядом уставилась на потолок.

— Я вижу, что вначале их встреча носила очень миролюбивый характер. Ничто не предвещало беспокойства. А затем возникает страх. Это место, деревья — все пронизано страхом.

— А еще что? — спросил Марино, с таким напряжением следивший за рассказом ясновидящей, что вздулись жилы на его шее. Если бы он наклонился еще хотя бы на полдюйма вперед, он, несомненно, слетел бы с кушетки.

— Два обстоятельства, — продолжала она. — Может быть, они не настолько существенны, но у меня они все-таки вызывают кое-какие ассоциации. У меня возникает образ другого, не представленного на фотографии места, и у меня есть чувство, что это место каким-то образом связано именно с девушкой. Возможно, ее отвезли или отвели в какое-то место. Вот сейчас это место может быть где-то рядом, а может быть, это и не оно. Точно я не знаю, но у меня есть чувство, что там было слишком много каких-то цепляющихся предметов. Здесь была паника, шум, движение. Отсюда веет чем-то нехорошим. Затем происходит какая-то потеря. Я вижу какой-то металлический, военный предмет. Здесь я больше ничего не ощущаю, ничего плохого, и предмет сам по себе совсем безвредный.

— А кто потерял эту металлическую штуку? — спросил Марино.

— У меня складывается впечатление, что этот человек все еще жив. Передо мной нет образа этого человека, но я чувствую, что это мужчина. Он осознает, что эта вещь не очень нужная, и не очень тревожится об этом, проявляя лишь слабое беспокойство по этому поводу, только время от времени вспоминая об этой утерянной вещице.

Зазвонил телефон, и она снова умолкла.

— Вы об этом рассказали Пэт Харви, когда встречались с ней прошлой осенью?

— Когда она захотела встретиться со мной, — ответила Хильда, — тела еще не были обнаружены и у меня не было этих фотографий.

— Поэтому тогда у вас отсутствовали какие-либо впечатления?

Она стала напряженно вспоминать.

— Она привезла меня на стоянку зоны отдыха, указав мне на место, где был найден джип. Я постояла там немного. Да, я помню, что там был нож.

— Какой нож? — спросил Марино.

— Я видела нож.

— Какой нож? — спросил он, и тут я вспомнила, как хозяйка собаки, Гейл, попросила у Марино швейцарский армейский нож для того, чтобы вскрыть дверцы джипа.