Читать книгу - "Книга судьбы - Брэд Мельцер"

— Библиотека президента Мэннинга. Чем могу служить? — спрашивает секретарь.

— У меня есть несколько вопросов относительно президентских архивов, — говорю я, поглядывая на дверь своего кабинета, чтобы убедиться, что она закрыта. Рого предложил мне позвонить из его конторы, но я и так уже отсутствовал слишком долго.

— В таком случае я переключу вас на дежурного архивариуса, — предлагает секретарь.

Щелчок, и я отправляюсь по новому адресу. Собственно, я мог бы обратиться непосредственно к заведующему библиотекой, как и предлагал Рого, но предпочел не афишировать свой интерес.

— Говорит Кара. Что я могу для вас сделать? — раздается в трубке мягкий женский голос.

— Привет, Кара. Это Уэс из отдела персонала. Мы пытаемся разыскать кое-какие из старых файлов о Роне Бойле для книги памяти, над которой сейчас работаем. Поэтому я подумал, что, быть может, вы поможете нам свести некоторые данные воедино?

— Прошу прощения… Как, вы сказали, вас зовут?

— Уэс Холлоуэй. Не волнуйтесь… мое имя есть в списке сотрудников, — со смехом добавляю я.

Женщина не поддерживает моего веселья.

— Прошу прощения, Уэс, но прежде чем мы выдадим какие-либо документы, вам необходимо заполнить анкету Закона о праве на доступ к информации, в которой необходимо указать, кто и зачем…

— Президент Мэннинг. Это его личный запрос, — перебиваю я.

У каждого правила и закона есть исключения. Полицейские имеют право ехать на красный свет. Врачи в экстренных случаях могут парковаться в неположенных местах. А если вас зовут Лейланд Мэннинг, вы можете получить любой необходимый лист бумаги из президентской библиотеки Лейланда Мэннинга.

— Тогда скажите, что именно вам нужно. И я начну подбирать необходимые документы, — предлагает архивариус.

— Прекрасно! — отвечаю я, открывая толстую папку-скоросшиватель у себя на столе. Первая страница озаглавлена «Президентский архив и исторические материалы». Мы называем ее путеводителем по крупнейшему в мире дневнику.

В течение четырех лет нашего пребывания в Белом доме каждый отправленный файл, каждое сообщение по электронной почте, каждая поздравительная рождественская открытка регистрировались, копировались и сохранялись в особом массиве. Когда мы покидали Вашингтон, понадобились пять военных транспортных самолетов, чтобы перевезти сорок миллионов документов, свыше миллиона фотографий, двадцать миллионов распечатанных сообщений электронной почты и сорок тысяч «артефактов», включая четыре различных телефона Трусливого Льва, два из которых были сделаны вручную и несли на себе президентский лик. Но чтобы найти иголку, нужно залезть в стог сена. А единственный способ узнать, что задумал Бойл, — это открыть ящики его письменного стола и посмотреть, что лежит внутри.

— В разделе «Сотрудники Белого дома» давайте начнем со всех записей Бойла в качестве заместителя руководителя аппарата, — говорю я, перелистывая первые несколько страниц архивного руководства, — и, естественно, все его собственные файлы, включая входящую и исходящую переписку. — Я перехожу к следующей закладке в записной книжке. — И еще я бы хотел получить записи в его личном деле. К ним относятся любые зарегистрированные жалобы на его работу, верно?

— Верно, — отвечает архивариус, и я слышу в ее голосе подозрение.

— Не волнуйтесь, — смеюсь я над этими новыми нотками, — это всего лишь рутинная проверка благонадежности. Чтобы знать наверняка, где зарыты скелеты.

— Ну да… конечно… Просто… как вы сказали, для чего это нужно?

— Для книги, над которой работает президент. О годах службы Бойла, начиная с Белого дома и заканчивая покушением на гоночном треке…

— Если хотите, у нас есть газетные вырезки — вы понимаете, о Бойле… и том молодом человеке, которого ранили в лицо…

Когда Джон Хикли пытался убить Рональда Рейгана, он ранил президента, Джеймса Брэди, агента Секретной службы Тима МакКарти и офицера полиции Томаса Делаханти. Мы все знаем Джеймса Брэди. МакКарти и Делаханти стали очередными ответами на вопросы викторины «Самый умный». Совсем как я.

— Как, по-вашему, сколько времени понадобится, чтобы подготовить все эти материалы? — спрашиваю я.

В трубке слышно легкое, с присвистом дыхание. Вероятно, оно обозначает громкий смех.

— Одну секундочку… четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… скорее всего, то, что вам нужно, занимает примерно восемнадцать линейных футов — или примерно… давайте прикинем… тридцать шесть тысяч страниц.

— Тридцать шесть тысяч страниц, — послушно повторяю я упавшим голосом. Стог сена только что стал на восемнадцать футов выше.

— Если бы вы подробнее рассказали, что ищете, наверное, я смогла бы помочь вам сузить область поиска…

— Собственно говоря, лишь пару вещей мы должны получить как можно скорее. Президент сказал, что к работе над книгой, о которой идет речь, привлекались и другие исследователи. Можно ли узнать, какие файлы они затребовали, чтобы мы не повторяли чужую работу?

— Конечно, но… когда речь идет о запросах других людей, нам не разрешается…

— Кара… Вас зовут Кара, правильно? — спрашиваю я, решив снова беззастенчиво прибегнуть к магии президентского имени. — Кара, это же для президента…

— Я понимаю, но правила…

— Я очень уважаю правила. В самом деле. Но эти люди работают с президентом. Мы все играем в одной команде, Кара, — добавляю я, стараясь не сбиться на умоляющий тон. — И если я этого не узнаю, то стану человеком, который не дал президенту требуемое. Прошу вас, скажите мне, что знаете, что это такое. Мне нужна эта работа, Кара, — больше, чем вы себе представляете.

На другом конце линии воцаряется долгое молчание, но подобно любому библиотекарю Кара — прагматик. До меня доносится клацанье клавиатуры — она что-то набирает на своем компьютере.

— Как их зовут? — задает она вопрос.

— Фамилия Вейсс, имя Эрик, — отвечаю я, вновь начиная со старого псевдонима Гудини, которым пользовался Бойл.

До меня доносится громкий щелчок, когда она ударяет по клавише «Ввод». Я в третий раз проверяю, закрыта ли дверь. Все чисто.

— У нас есть два разных Эрика Вейсса. Один из них проводил какие-то исследования в самый первый год, когда мы только открылись. Второй прислал запрос примерно полтора года назад, хотя, похоже, это был кто-то из начинающих литературных критиков, которому захотелось узнать любимый фильм президента…