Читать книгу - "Ночная незнакомка - Серж Брюссоло"

Странный сон: она сидит на краешке кровати в огромной, совершенно голой, как Невадская пустыня, комнате. На коленях у нее очень старый картонный чемодан, в котором полным-полно каких-то черных предметов, вызывающих у нее страх. Джейн знает, что вот-вот откроет крышку и начнет рыться в его вязком содержимом, состоящем из обрывков снов, воспоминаний и разрозненных образов. Пальцы погружены в липкую черноту, к горлу подкатывает тошнота, ей неприятно. Она знает, стоит ей щелкнуть замком, и из ящика Пандоры ключом забьет что-то ужасное, о чем она предпочла бы никогда не вспоминать. Однако она не может изменить ничего. В конце концов Джейн протягивает руки и нажимает на замки, высвобождающие весь этот хлам. Клик-клак… Крышка откидывается. Теперь бежать слишком поздно.

Вот она видит себя на лужайке в парке какого-то колледжа — определить это место она не может. Спрятавшись за деревом, Джейн не сводит глаз с сорокалетнего седовласого мужчины, которого окружает стайка молоденьких девушек. У каждой под мышкой перехваченная ремешком стопка учебников. Джейн разглядывает мужчину. Он высок, красив, его волосы отливают серебром. Школьницы бабочками порхают перед ним, и когда заговаривают с учителем, их глаза увлажняются от смущения. Видно, что они не раз отрабатывали перед зеркалом позы и репетировали фразы, которые произнесут, прежде чем с ним встретиться. У каждой своя маленькая хитрость: небрежный кивок, от которого взмывает вверх непокорная прядь, грациозное движение руки, нежный взгляд. Когда взор учителя обращен в другую сторону, девушки тайком облизывают губы, чтобы они блестели, и одергивают кофточки, подчеркивая стройность юного тела. Ученицы стараются держать губы полуоткрытыми, поскольку им отлично известно — это очень возбуждает мужчин. Они часто опускают ресницы, якобы в знак согласия с доводами учителя, однако на самом деле прекрасно знают, что к полуоткрытым губам больше всего подходят смиренно опущенные очи. И не отрывают глаз от крупных волосатых рук мужчины. Странно видеть такие клешни у интеллектуала, который часами самозабвенно рассуждает об английской литературе! Ибо он редкий специалист по викторианской эпохе — одной из самых проблематичных в истории Англии, — великой эпохе отвергнутых семейных ценностей и появления тайных борделей для хозяев ткацких фабрик, которые днем без зазрения совести эксплуатируют шести-восьмилетних ребятишек.

Сколько ему лет? Сорок пять. Его одолевают соблазны, но он верен жене, и Джейн это знает, ибо следит за всеми его перемещениями. Он и пальцем не дотрагивается до учениц-провокаторш. Возможно, боится скандала, а еще вернее — из страха оказаться не на высоте. Было бы просто ужасно, если бы однажды кто-нибудь из его щебечущих пташек, одолеваемых атакой юношеских гормонов, обнаружил, что учитель, блестяще работающий языком, полный нуль в постели.

Мужчина должен умереть. Джейн не знает почему, но, честно говоря, ей наплевать. Ее задача не в том, чтобы разбираться, — она должна сосредоточиться на мысли, как он должен умереть.

Джейн заключила превосходный контракт. И во время переговоров была тверда как камень. Ей необходим год. Ровно через год преподаватель умрет на электрическом стуле по решению суда штата Калифорния, и все с восторгом воспримут этот приговор. Таковы ее замысел и идея, которые она выставляет на продажу.

Она расставит множество тайных ловушек, в которые он неминуемо попадется, доведет до края могилы, не прикоснувшись ни к одному из его чудесных седых волосков. Недаром она считается непревзойденным мастером в долгосрочной «постановке» преступлений. И заказчики пошли на ее условия. Знали, что работа будет выполнена безупречно и никто до них не доберется, потому что никому и в голову не придет встать на защиту подобного чудовища.

Ну а пока Джейн выслеживает дичь. У нее сотни фотографий учителя. Сначала он был ей безразличен, но теперь раздражает. Она всеми силами старается его возненавидеть. Вопреки расхожему мнению, все-таки лучше испытывать неприязнь к будущей жертве — ты постараешься доставить ей как можно больше страданий, и тебя не будет мучить совесть. На целый год Джейн станет тенью учителя, будет следовать за ним по пятам, посещать его занятия и публичные лекции. Иногда она забавляется тем, что подходит к нему совсем близко: просит подписать ей на память какую-нибудь книгу — эссе или роман. В таких случаях она, разумеется, изменяет внешность, ведь у нее истинный талант к метаморфозам. Еще совсем малышкой она часто переодевалась в «другую девочку», чтобы мама, вернувшись домой вечером, ее не узнала.

Джейн искусна, и ей нечего опасаться, что кто-нибудь пронюхает, кем она является на самом деле. Иначе она не чувствовала бы себя в безопасности. Где-то она прочла, что у некоторых индейцев есть тайное имя, которое они никогда не произносят. Очень разумно.

Ее возбуждает мысль, что вскоре она напишет сценарий жизни этого блистательного человека, такого уверенного в своих действиях, словно он и только он хозяин своей судьбы. В конечном счете интеллектуалы всегда в чем-то остаются наивными детьми. Джейн знает об учителе буквально все. Множество раз, когда он со своей женой уезжал на выходные, она пробиралась к нему и перерывала весь дом, читала их письма и личные дневники. (Надо же, они вели дневники с глубокомысленными рассуждениями о судьбах человечества!)

Жена учителя — красивая сорокалетняя дама, считающая себя поэтессой и ежегодно издающая на собственные средства книжечку стихов. Их супружеская жизнь оставляет желать лучшего, ибо женщина считает сексуальные отношения малоинтересными и предпочитает им долгие дискуссии с мужем у камина за бокалом белого вина; Они читают газеты демократического толка и делают взносы в пользу обществ, занимающихся охраной прав национальных меньшинств.

Для Джейн они безобидные дурачки, но некто, оставшийся в тени по причине, до которой она не собирается докапываться, твердо решил, что пришло время вычеркнуть учителя из списка живых.

Для заказчиков это крупные затраты — Джейн никогда не берется за несколько дел сразу. На целый год она станет тенью учителя. Ему, безусловно, приходится подавлять в себе сексуальные желания: Джейн догадалась, поскольку при прощании он слишком уж долго задерживает в своих руках пальчики очаровательниц учениц. Он дошел до того, что испытывает при этом целомудренное удовольствие, более уместное для подростка-девственника, и это в его-то годы!

Как добиться цели, Джейн решила не сразу. Теперь выбор сделан. По ночам она наведывается к одной из учениц, до утра сидит в засаде, а затем через окно старается сфотографировать девушку полураздетой, когда та моется. На это у Джейн ушло три месяца, и в результате ей удалось собрать целую коллекцию снимков с полуобнаженными красавицами, которые с губкой в руке занимаются интимным туалетом. В большинстве случаев для этого было достаточно поставить в нужном месте фотокамеру с автоматическим включением — где-нибудь в кустах или в гуще ветвей на дереве. Обстоятельства редко заставляли ее появляться около окна, чтобы выбрать подходящий кадр. И тем не менее иногда она это делала, скорее из любви к искусству, чем по необходимости.

По воскресеньям, пару раз в месяц, учитель уединялся в стоявшем на берегу реки лесном охотничьем домике. Там он ловил рыбу и предавался размышлениям, запечатлевая свои мысли на стареньком довоенном «ундервуде» с изношенной до основы лентой. Они с женой решили, что в их возрасте полезно ненадолго разлучаться — это якобы облегчает совместное существование. Не исключено, что жена думала, будто он использует свободу для посещения борделя или приводит к себе девиц. То ли ей было абсолютно все равно, то ли она была слишком инертна и эгоистична и не отдавала себе отчет в том, что, возможно, ее муж нуждается в чем-то другом, кроме долгих обсуждений проблем сохранения девственных лесов в долине Амазонки, приправленных стаканом белого вина.