Читать книгу - "Интересно девки пляшут, или Введение в профессию - Александр Костенко"

Оксанка спокойно уснула в глубоком кресле, укутавшись тёплым клетчатым пледом, и, судя по блуждающей на её лице улыбке, была пьяна в «дым».

Мы тоже рванули по коньячку и теперь курили в полном молчании, собираясь с мыслями. Коньяк тёплой волной заполнял каждую клеточку моего тела, и вместе с теплом приходило умиротворение.

Звонок сотового телефона прозвучал настолько неожиданно, что мы все вздрогнули.

— Да, — произнёс в трубку Юрий Александрович. — Привет. Ты где шляешься, мать твою? Мы у «Н». Давай, дуй сюда.

— Это Валерка. Сейчас подскочит, — пояснил он, отключив телефон.

Минут через пятнадцать в квартиру ввалился Валера, мокрый с ног до головы. Без лишних слов прошёл в комнату, увидел живую и невредимую Оксану, улыбнулся и тут же перевёл взгляд на початую бутылку.

— Замёрз как чёрт! — заявил он, зябко передёрнув плечами. Вы что, не могли раньше мне позвонить?

— Ладно. Сами только вошли. Давай, махни рюмашку и поведай нам, несчастным, как ты девку дал у себя из-под носа увести.

— Да там, на станции Лось, уйма народу, оказывается, выходит. Вот и оттеснили меня от неё. А она вышла на перрон, ну выпуская тех, кто сходит, а эти двое качков её и приняли прямо под белы ручки. Хорошо, я следом выскочил и засёк, в какую машину её сунули. Да, здоровые мордовороты её стырили. Кстати, а где они? Расскажите хоть, как Оксанку-то отбили у злодеев.

Я хлебнула коньячка и сказала:

— Не бойся, Валера, эти ребята уже часа два как в чистилище. Показания дают.

— Ну вы даёте! Вы что, их замочили?

— Ну зачем так грубо, Валера? Никто их не мочил, просто не соблюдали ребятки скоростной режим, вот и не справились с управлением автомобилем. Погода, сам видишь, какая.

Такое объяснение меня бы, например, не устроило. Однако Валера был, вероятно, не из любопытных и легко перешёл на другую тему, обращаясь к Юрию Александровичу:

— Какие будут дальнейшие указания, «у-шеф»? — он так правдоподобно изобразил интонацию Папанова из фильма «Бриллиантовая рука», что даже Оксанка улыбнулась, ну а мы не выдержали и расхохотались.

— Слушай, Валера, а ты где служил срочную, а? — спросил ни с того ни с сего Лисун.

— На Дальнем Востоке, в морпехах, — гордо ответил тот и, почувствовав на себе заинтересованный взгляд моей подружки, густо покраснел, видимо, от удовольствия.

— Чего же ты в ментовку тогда подался-то? Тебя бы любая частная охранная контора с руками бы оторвала! У них воины спецназа, ох, как ценятся. Да и зарплата была бы погуще. И в «зелёных», кстати.

— А ну их к бесу с их «зеленью»! Оглянуться не успеешь, как киллером станешь. А насчёт спецназа, так ведь он тоже разный бывает. Мы в нашей бригаде тоже считались крутыми дальше некуда. Пока однажды нас не огорчили, как говаривал незабвенный Глеб Егорович Жеглов, до невозможности… Дело было…

— Подожди, подожди, — сказала я, — сначала давайте выпьем за нас. За десантуру в лице Юрия Александровича, за морскую пехоту в твоём и погранвойска в моём с Оксаной.

— А Оксанка-то здесь при чём? — не понял Валера.

— Как при чём? Я же как-никак подруга этой особы, значит — я тоже пограничница, — искренне возмутилась подруга и скорчила при этом такую обиженную физиономию, что мы снова расхохотались.

— Ах ты, неблагодарная. Это я — особа? Посмотри лучше на себя! — разозлилась я.

— Да ладно вам, не ссорьтесь, — сказал Валерка, поднимая рюмку.

— Ты что-то хотел рассказать про спецназ, — напомнил Лисун Валере, когда все выпили и закусили.

— В общем, дело было так. С одной из зон, расположенной под городом А, сбежали три зэка. Причём убили конвоира и забрали с собой автомат и два магазина. Ну, понятное дело — ЧП. Всех подняли на ноги. Усилили посты на дорогах, в населённых пунктах и так далее. А нашу группу из десяти человек бросили за этими отморозками. Короче, бегали мы за ними по тайге неделю, не меньше. Однажды зажали их в какой-то избушке на курьих ножках и даже шлёпнули одного. Непонятно как, но двое всё же ушли. И вот, проходит ещё несколько дней, и мы снова прижимаем их к болоту. Топь жуткая. Ну, ни в жизнь не пройти. Засели они, значит, в этом болоте, притаились. Мы тоже перекур устроили. Тайм аут, так сказать, взяли. Потому как перед этим самым болотом поляна огромная, мхом покрытая. Ну никак незаметно не подойти к ним.

Впереди только метров триста по совершенно голому месту. А кроме мха, на всём пространстве ни деревца, ни кустика.

Короче, пока решали как быть, штаб на связь с нами вышел и передал абсолютно непонятное распоряжение: «Самим не соваться, ждать. Прибудут спецы».

Понятное дело, сразу стал напрашиваться вопрос: а кто такие тогда мы? И за кого нас вообще тут держат. Обидно, конечно, но приказ есть приказ. Сидим, курим, ждём. Эти в болоте тоже, понятное дело, сидят и ждут. Часа через два садится вертолёт МИ-8, кажется. Выходят оттуда два гарных хлопца. Мы ахнули. Молоко на губах не обсохло. Ну, от силы лет девятнадцать можно им дать и то с натягом. А уж прикинуты, ну прямо на бал собрались, не иначе. Представьте себе — в троечках атласных, явно не советского покроя, туфельки лаковые. Носочки белые. Рубашечки тоже белее снега, галстучки и… по полному карману семечек. В одной руке, правда, по какому-то карабину короткоствольному, нам незнакомому.

Столпились мы, значит, вокруг них, ни черта не поймём, только глазами хлопаем. А они семечки лузгают и так спокойненько спрашивают, что, мол, у нас стряслось. Мы всё чин по чину им докладываем: так, мол, и так, сидят вон там в болоте две вражины, сдаваться не хотят. Выслушали они нас, покачали головой и говорят:

— Отойдите подальше и ни во что не вмешивайтесь, что бы ни случилось, не вмешивайтесь. Понятно?

Ну что тут непонятного. Не вмешиваться так не вмешиваться. Отошли мы, значит, подальше, залегли на всякий пожарный случай, так сказать, и наблюдаем.

А они, не сговариваясь, расходятся в разные стороны. И вдруг видим, один на поле выходит и идёт в полный рост прямо на бандитов. Карабинчик в левой руке болтается, идёт, по сторонам жалом водит. То нагнётся, травинку какую сорвёт, понюхает. То остановится, пение птичек послушает. И всё время семечки лузгает. Ну ни дать ни взять, «московский озорной гуляка». Мы замерли, ну думаем, крыша у парня совсем поехала. Короче, прошёл он так метров пятьдесят, потом, естественно, со стороны болота раздалась очередь, и наш красавчик, как подкошенный, упал на землю. Так, думаем, одного спеца завалили, посмотрим, что дальше будет.