Читать книгу - "Белые медведи - Анатолий Крысов"

Он объяснял это так:

- Тебя преследует тот, кто убил Геринга и, возможно, Аркашу - сомнений быть не может, хотя доказательства у нас пока лишь косвенные, но это вопрос времени. Тебе присылает письма с угрозами некто «Гном», то же самое написано кровью Геринга на его идиотской башне. Вопросы есть?

У Сергея был вопрос, но он долго не мог его сформулировать. И наконец:

- В чем связь?

Я соглашался с ним. Действительно, что нас всех объединяет? Пусть мы хорошо знакомы, многое вместе прошли, но ведь не это послужило для маньяка двигающим фактором.

Никифорыч же высказывал свою точку зрения:

- Думаю, это кто-то из нашего окружения. Иначе охранник Геринга не открыл бы ему так просто дверь, да и Аркаша, похоже, не очень сопротивлялся убийце.

Жуткие слова я услышал, должен признаться. Эта мысль надолго ввела нас всех в ступор. Там, сидя в машине около дома Льва Соломоновича, мы в голове перебирали всех потенциальных претендентов на роль карлика, но таковых не было.

- Нелепица какая-то, - говорил Сергей, почесывая лысину. - Я не припомню ни одного карлика среди своих знакомых, а тем более - среди знакомых Геринга или Аркаши.

- Я тоже в тупике, - соглашался я.

Никифорыч молчал. Казалось, будто волосы на его голове шевелятся - так сильно он был озадачен. Эта ситуация явно ставила моего друга в очень сложное положение. Никифорыч привык решать все вопросы либо при помощи связей, либо при помощи пистолета - логические задачи не для таких людей. Если надо провести артподготовку, прорвать оборону вокруг крепости, забить должника металлическими прутьями до смерти - всегда пожалуйста, а вот пораскинуть извилинами - слишком муторно.

- С чего вы вообще взяли, что убийца карлик? - спрашивал Никифорыч и добавлял: его же никто не видел!

Да, мысль была бы очень точной, если бы не я. Рассказывать о сексе с Анжелой не имело смысла, а вот поведать друзьям о схватке с врагом на заднем дворе Аркаши было необходимо. Никифорыч и Сергей внимательно слушали меня, а затем начали ругать.

- Саня, ты совсем дурак или как? - удивлялся Сергей. - Между прочим, ты мог и не сидеть сейчас с нами, а быть уже на полпути к праотцам!

- Еще и поэтому тебе нужен телохранитель, - вторил Никифорыч и объяснял: в первую очередь, тебе необходимо защититься от тебя самого!

Возразить мне было нечего, так как в душе я соглашался со всеми доводами. Я каждую минуту корил себя за тот опрометчивый поступок, едва не стоивший мне жизни.

- Хм, этот рассказ дает очередной повод серьезно задуматься, - говорил Никифорыч и дальше: почему он не убил тебя, этот карлик? И как подобный человек - если его возможно называть человеком, в принципе - смог расправиться с таким большим количеством крепких мужчин?

В Большой советской энциклопедии можно прочесть (я это уже сделал), что карлики - это люди ненормально малого роста. Рост карликов бывает от 0,7 до 1 метра или чуть больше. То есть даже при большом желании такой вот недоросток вряд ли сможет свернуть шею двухметровому амбалу, которым несомненно являлся охранник Льва Соломоновича.

- Значит, у него есть сообщник, - думал вслух я.

- Да-да, - соглашались собеседники и продолжали мысль: скорее всего, сообщник-то как раз из наших. Он заключил с карликом нечто вроде тайного договора, и теперь они убирают цели одну за другой.

Слыша такое, невольно начинаешь постоянно оглядываться. Я сидел на заднем сиденье и дрожал: ничто не могло помочь мне согреться. Мышцы самопроизвольно ходили ходуном, скулы сводило, зубы трещали. Курить я уже не мог: даже от маленькой затяжки меня начинало тошнить. Заправиться кокаином прямо в машине я также не решался из соображений самоспасения от гнева Никифорыча и пренебрежения Сергея. Он бы точно не упустил возможности поиздеваться над бедным другом, случайно потерявшимся в происходящем, - такой уж человек.

Мы еще долго сидели и разговаривали, придумывали варианты развития событий. Я абсолютно выключился из дискуссии, лишь вставляя время от времени: «Давайте уже поедем». Но Сергей с Никифорычем были так увлечены своим мозговым штурмом, что на меня попросту никто не обращал внимания. По-моему, мне даже удалось задремать на полчасика. Вскоре, по вызову Никифорыча, приехал Вова, и я вместе с ним уехал домой. Чем дальше занимались мои друзья - не в курсе.

Вова сидит напротив меня. Он с аппетитом приканчивает омлет и спрашивает, буду ли я доедать свою порцию. Мой ответ отрицательный: я вряд ли смогу съесть еще хотя бы ложку этого продукта. Интересно, где Вову научили так паршиво готовить, тоже в армии? Я отдаю тарелку и говорю:

- Поторапливайся, у нас сегодня есть дела.

- Вам нельзя никуда ездить, - отвечает Вова.

Он получил четкие инструкции от Никифорыча, что моя голова стоит намного больше его головы, поэтому лучше избегать лишней опасности. В буквальном смысле это значит, что необходимо запереться дома и не показывать носа до следующих указаний.

- Кто твой начальник? - спрашиваю я. - Кому ты сейчас подчиняешься?

Вова думает и потом говорит:

- Формально вы, но…

- Никаких «но»! - прерываю собеседника я и продолжаю: я всегда могу позвонить Никифорычу и сказать, что ты пытался обокрасть мою квартиру, да? Так что мы сейчас съездим в пару мест. Ничего особенного. К тому же, у тебя ведь есть оружие?

Он кивает.

Вот и отлично, у меня тоже есть, думаю я и поправляю револьвер за спиной. С ним намного спокойнее себя чувствуешь, даже если рядом десять телохранителей. Никогда нельзя быть стопроцентно уверенным в другом человеке - его могут подкупить, запугать, убить - только в себе и в своем шестизарядном револьвере. Постулат прямиком от лирического героя Клинта Иствуда.

Надеваю ботинки в то время, как Вова пытается всучить мне бронежилет.

- Это еще что такое? - удивленно вопрошаю я.

- Бронежилет, Александр Евгеньевич, - говорит Вова и дальше: мне было сказано, что если мы, все-таки, находимся вне зоны этого помещения, на вас все время должен быть надет бронежилет.

- С ума, что ли, все посходили, - только и отвечаю я.

А Вова, тем временем, выполняет свою работу: тщательно проверяет каждую застежку, аккуратно выходит из квартиры первым. Я закрываю дверь, и мы начинаем спускаться. В некоторых подъездах есть одна очень неприятная особенность: твои шаги эхом раздаются на верхних этажах, и кажется, будто кто-то идет следом. Приходится постоянно оглядываться. Становишься похожим на загнанного зверя, и телохранитель здесь не помощник: его, так же как и тебя, могут убить со спины.

На улице по-прежнему холодно. Даже удивительно, что весна так до сих пор и не началась. Мы садимся в машину Вовы и трогаемся. Он спрашивает:

- Куда?

- Для начала в какое-нибудь кафе, - отвечаю я.