Читать книгу - "Седьмая жертва - Алан Джекобсон"

Чтобы вернуться к дому Дикона, Карен понадобилось немногим более пяти минут. Его машина по-прежнему стояла на подъездной дорожке. Подбежав к входной двери, она рванула ее на себя. Дикон был внутри и даже что-то напевал.

Он поет? Почему, черт бы его побрал, он поет?

Она быстрым взглядом окинула комнату. «Глока» нигде не было видно. Опустившись на колени, Карен заглянула под диван и кофейный столик. Ничего. И тут за спиной она услышала шаги…

– Ищешь вот это?

Она резко развернулась к нему, все еще не поднимаясь с колен. Дикон стоял в нескольких шагах от нее, держа пистолет в поднятой, руке с таким видом, словно предлагал ей отнять его.

– Отдай его мне…

Он опустил ствол и прицелился в нее.

– Минуточку терпения, Карен. Что-то мне не нравится твой тон. Или ты не видишь, что я держу в руке твою проклятую пушку? Понимаешь, что это значит?

О да, она прекрасно понимала. И еще она поняла, что ненавидит этого мужчину всеми фибрами души. Она ненавидела его так сильно, что легко представила, как берет свой кухонный нож для резки мяса и вонзает ему в глаз.

– Оставайся на месте. На колени! – В деланном изумлении он приподнял брови. – М-м… Душещипательное зрелище.

Нет, напротив, ее это привело в ярость. Но что же делать? Броситься на него? Слишком рискованно. Еще рано. Пожалуй, стоит немного подождать и посмотреть, как станут развиваться события. Хуже, чем сейчас, уже не будет, так что, ожидая более удобного случая, она ничего не потеряет.

Левой рукой он расстегнул молнию на джинсах, а правую, в которой был зажат пистолет, вытянул вперед.

Она хрипло рассмеялась.

– Помечтай, Дикон, помечтай. Ни хрена тебе не обломится. Ни за что на свете.

– Никогда не слышал от тебя столь вульгарных слов. Помнишь такие разовые полоски бумаги, которыми пользуются в конторах? На них еще написано: «Пока вас не было на рабочем месте»? – Он гнусно захихикал. – Ну так вот, пока тебя не было здесь… Я имею в виду, пока ты валялась без чувств, я немного поразвлекся.

Он ее изнасиловал? Нет, этого не может быть. Или все-таки может? Она едва сдержалась, чтобы не сунуть руку между ног и не проверить, мокро ли там. Но нет, она не доставит ему такого удовольствия. Насколько она могла понять, никакого жжения или иных болезненных ощущений она не чувствовала.

– Снова мимо, умник. Я бы знала, если бы ты меня изнасиловал.

– Изнасиловал? Фу, какое грубое слово, тебе не кажется? Мы же с тобой до сих пор муж и жена…

– Только в твоем извращенном мозгу. Развод практически состоялся.

– В таком случае, может быть, я действительно изнасиловал тебя. А может, и нет.

Она с отвращением покачала головой.

– Когда ты успел превратиться в такое злое и желчное ничтожество?

– Ты грубишь мне, Карен. С чего бы это? Я полагал, что тебе приходилось видеть кое-что и похуже.

– Все относительно. Но, можешь мне поверить, разница между тобой и теми ублюдками, которых мы ловим, не так уж и велика. Ты намного ближе к этим чудовищам, чем думаешь.

Дикон подошел ближе, по-прежнему угрожая ей пистолетом.

– Как поживает твоя голова? Ведь я ударил тебя довольно сильно.

«Вот, значит, как я очутилась на полу. Он ударил меня». Но на лице у себя Карен не заметила никаких следов – а они обязательно бы появились, если бы он ее ударил. Она подняла на него глаза.

– Сейчас я встану, Дикон, и ты отдашь мне пистолет.

– Ладно, можешь встать. Начнем с этого, а там видно будет.

Она поднялась с пола одним слитным движением и, опершись на пятку, левой ногой нанесла неожиданный удар с разворотом, выбив «Глок» из руки Дикона. Пистолет со стуком упал на пол и заскользил в дальний угол комнаты.

Карен в прыжке рванулась за ним – как и Дикон, кстати, – подобно защитнику, преследующему зазевавшегося нападающего. Они больно стукнулись головами, но Карен успела-таки схватить оружие вытянутой вперед правой рукой. Она тут же развернулась и, по-прежнему лежа на боку, изо всех сил ударила Дикона рукояткой в лицо.

– Вонючий сукин сын! Кажется, ты собирался нажать на курок, а?

Глаза у него сошлись на переносице, когда он уставился в черную дыру ствола.

– Ты, бесполезный кусок дерьма, сейчас я вышибу тебе мозги!

– Давай, Карен, – невозмутимо ответил он. – Нажимай на курок. – Он перевел взгляд на ее лицо. – Швырни свою карьеру в сточную канаву. Оставь Джонатана одного, без родителей. Давай же, прошу тебя!

Дыхание с хрипом вырывалось из груди, а сердце стучало так громко, что у Карен заложило уши. Успокойся. Подумай. Она взглянула ему в глаза и увидела в них злорадство и ненависть, которые часто подмечала в преступниках во время допросов. Она даже не могла подобрать точного определения тому, что увидела, лишь знала, что перед ней разверзлась холодная и зловещая бездна.

Карен поднялась на ноги, по-прежнему держа Дикона на прицеле. Руки у нее дрожали, но не от страха, нет. Она боялась, что не выдержит и нажмет на спусковой крючок, с удовольствием всаживая в него пулю за пулей. Дикон был прав – по сравнению с ним она рисковала несравненно большим. Учитывая то, как он жил до сих пор, Дикон, пожалуй, даже приветствовал бы самоубийство, если бы только у него хватило духу совершить его.

Осторожно пятясь, Карен вышла из дома и спрятала «Глок» в кобуру только тогда, когда оказалась за рулем автомобиля, после чего рванула машину с места. Остановившись на светофоре, она глубоко вздохнула, сбрасывая невероятное напряжение последних минут. Она чувствовала себя грязной. Ей казалось, что в доме Дикона она вдохнула горького яда, который отравил ей жизнь. «Он не мог меня изнасиловать, – сказала она себе. – Он просто компостировал мне мозги».

Карен вдруг ощутила, что ее переполняют невыносимая тоска уныние и… дурные предчувствия. Загорелся зеленый свет, и она поехала в сторону штаб-квартиры оперативной группы. Она чувствовала, что должна переключиться на следствие по делу Окулиста, сделать что-то нужное, отогнать от себя мысли о Диконе и о том, что случилось у него дома.

Подъехав к месту сбора, она увидела, что перед домом припаркован фургончик компании «Веризон комъюникейшнз» – связисты, должно быть, прокладывали телефонные линии, которые накануне пообещал Бледсоу. Карен едва не столкнулась с техником, который спешил обратно в свой грузовик.

Завидев ее, Бледсоу задал вопрос, который представлялся единственно уместным при данных обстоятельствах. Карен настолько погрузилась в переживания, что забыла хотя бы причесаться или нанести немного макияжа. «Боже, на кого я похожа!» Бледсоу обнял ее за плечи и увлек в комнату, которую с некоторой натяжкой можно было счесть старинной кухней. Он усадил Карен на стул и встал рядом, глядя на нее сверху вниз. Детектив пребывал в явной растерянности и не знал, что делать.