Читать книгу - "Смерть дня - Кэти Райх"

– Ну, знаете, сдавала комнаты?

Мы с Райаном дали ей продолжить.

– Проверьте объявления в газетах. Или на церквях.

– Кажется, она не ходила в церковь.

– Может, она распространяла наркотики. Вместе с тем парнем, Гильоном. Вот почему ее убили. Вот почему нет никаких свидетельств.

Глаза моей сестры расширились от возбуждения. Гарри увлеклась.

– Может, она пряталась.

– Кто такой Гильон? – спросила я.

– Ни здесь, ни там записей в полиции нет. Бельгийские копы им уже занимаются. Парень жил сам по себе, никто о нем ничего не знает.

– Как и о старушке.

Мы с Райаном уставились на Гарри. Неплохое замечание. Заверещал телефон, показывая, что линии переключили на вечерний режим работы. Райан посмотрел на часы.

– Ну, надеюсь увидеть вас обеих вечером.

– И не надейся. Мне надо закончить отчет по Николе.

Гарри открыла рот, но, заметив мой взгляд, промолчала.

– Все равно спасибо, Райан.

– Enchante[25], – сказал он Гарри, потом повернулся и вышел в коридор.

– Красавчик ковбой.

– Даже и не думай, Гарри. В его черной записной книжечке больше имен, чем на желтых страницах Омахи.

– Просто смотрю, дорогая. Это еще не запрещено.

* * *

Хотя было еще пять часов, уже сгустились глубокие сумерки. Фары и уличные фонари светили сквозь падающий снег. Я открыла и завела машину, потом несколько минут чистила окна и ветровое стекло, пока Гарри искала подходящую радиостанцию. Когда я забралась внутрь, мое обычное "Вермонт паблик радио" сменила местная рок-станция.

– Здорово, – одобрила Гарри Митсоу.

– Она из Квебека, – сообщила я, вывернула руль и дала задний ход, пытаясь выдернуть "мазду" из снежной колеи. – Долго считалась самой крутой.

– Я имела в виду французский рок-н-ролл. Здорово.

– Да.

Передние колеса выскочили на асфальт, и я присоединилась к потоку автомобилей.

Гарри слушала песню, пока мы пробирались извилистой дорогой на запад, к Сентервиллю.

– Она поет про ковбоя? Mon[26]ковбой?

– Да, – ответила я, сворачивая на Вигер. – Наверное, он ей нравится.

Мы потеряли Митсоу, когда въехали в туннель Виль-Мари.

* * *

Через десять минут я уже закрывала дверь своей квартиры. Показала Гарри спальню для гостей и пошла на кухню проверить запасы провизии. Я собиралась навестить "Этуотер маркет" в выходные, так что много не обнаружила. Когда подошла Гарри, я Переворачивала крошечный чуланчик, так называемую кладовую.

– Я приглашаю тебя на ужин, Темпе.

– Да?

– То есть "Обретение внутренней жизни" приглашает тебя на ужин. Я же говорила. Они оплачивают мои расходы. Ну, по крайней мере до двадцати долларов за ужин. Остальное по карточке Гови "Дайнерс клаб".

Гови – ее второй муж и, возможно, источник того, что прячется в пакетах "Ниман Маркус".

– Почему эта самая "Внутренняя жизнь" оплачивает твою поездку?

– Потому что я очень хорошо учусь. На самом деле мне предоставили особые условия. – Она театрально подмигнула, открыв рот и сморщив правую часть лица. – Обычно так не делают, но они правда хотят, чтобы я не теряла оборотов.

– Ну, если ты уверена. Чего тебе хочется?

– Действовать!

– Я имела в виду еду.

– Все, что угодно, только не барбекю.

Я задумалась.

– Индийское?

– Катальпа или пайуте?

Гарри гикнула. Она всегда любила собственные шутки.

– "Индийская звезда" всего в двух кварталах отсюда. Они делают восхитительную хорму.

– Ух ты. Кажется, я никогда не пробовала индийской кухни. И уж точно никогда – французско-индийской. В любом случае не думаю, что у нас получится съесть карму.

Я только головой покачала.

– Я выгляжу так, будто прошла шестьдесят километров пешком, – объявила Гарри, изучая несколько длинных прядей. – Надо провести ремонтные работы.

Я пошла в спальню, надела джинсы, взяла ручку с бумагой и зарылась в подушки на кровати. Открыла первый дневник и отметила дату начальной записи: 1 января 1844 года. Выбрала одну из библиотечных книг, нашла раздел, посвященный Элизабет Николе, и посмотрела день ее рождения. 18 января 1846-го. Дядя завел дневник за два года до появления Элизабет.

Луи-Филипп Беланже писал твердым почерком, но записи выцвели от времени. Чернила стали темно-коричневыми, кое-где слова расплылись до неузнаваемости. К тому же он говорил на старинном французском и сыпал незнакомыми терминами. Через полчаса у меня застучало в висках, появилось всего несколько заметок.

Я откинулась назад и закрыла глаза. В ванной еще лилась вода. Я устала и разочаровалась. Ни за что не прочту это за два дня. Лучше потрачу несколько часов у ксерокса, а потом почитаю дневники на досуге. Копировать материалы Жанно не запрещала. Для оригинала так будет даже лучше, решила я.

Искать ответ прямо сейчас нужды нет. В конце концов, в отчете не требуется ничего объяснять. Я видела только то, что было в костях. Опишу свои изыскания и оставлю добрым сестрам теорию. Или вопросы.

Может, они не поймут. Может, не поверят мне. Или встретят известия без восторга. Или нет? Повлияет ли отчет на заявку Ватикану? Сделать ничего нельзя. Я уверена, что не ошибаюсь насчет Элизабет. Просто не могу представить, что это значит.