Читать книгу - "Снежная слепота - Пи Джей Трейси"

К тому времени, когда Джино и Магоцци двинулись обратно в город, снегопад прекратился и облака двинулись на восток, в Висконсин. С точки зрения Джино, вид был куда лучше, когда весь пейзаж был засыпан снегом. Он осматривал заснеженные поля и разбросанные фермы с глубокой подозрительностью человека, который вдруг очутился в незнакомой стране.

– Не знаю, Лео… Спроси меня, так вся эта сельская местность уродлива, как задница. Слишком много пустых полей, смотреть не на что.

Магоцци улыбнулся – главным образом потому, что сидел в теплой машине по пути в город, что снег на дороге раскидали и ехать было куда легче.

– Летом на этих так называемых пустых полях вырастет много красивого, вкусного и полезного.

– Ну, я бы предпочел выдрать часть этих колосьев и на их месте поставить несколько ресторанчиков. Клянусь Господом Богом, когда минуту назад мы проезжали мимо коровы, у меня слюна пошла.

– Сэмпсон рекомендовал место в пяти милях от Дандаст-Сити.

Джино фыркнул:

– Ну да, как же. Шведский гриль, что считается местной шуткой. Ты когда-нибудь видел шведского шеф-повара, который устраивает представление с готовкой? На то есть причины, не говоря уж о том, что у них вся еда безвкусная. У них нет ни своей кухни, ни вкуса, да и жарить на гриле они не умеют.

– Ты хочешь проехать мимо?

– Нет, черт возьми! Пока доберемся до следующего заведения, умрем с голоду.

Они в мгновение ока проскочили мимо кучки строений, которые называли себя городом. Он носил странное название, которое Джино не мог произнести, выписанное еще более странными буквами – например, «о» было с двумя точками и черточкой. Большой знак торжественно возвещал о давнем существовании города-побратима, но и его название Джино не мог произнести.

Несколько дальше по шоссе Джино уставился на придорожный знак и вслух произнес:

– «Здесь ночевал Карл Моберг». Кто такой Карл Моберг и почему нас должно волновать, что он тут ночевал?

– Он был знаменитым шведским писателем.

– Ага… и что же он написал?

– «Эмигрантов». О трудностях освоения Миннесоты.

– Ах да. Припоминаю, я вроде видел этот фильм. Не там ли их застала снежная буря, и им пришлось взрезать брюхо лошади и засунуть туда ребенка, чтобы он не замерз?

– Я думаю, это был бык.

– Все равно. Господи, да после этого зрелища мне год снились кошмары. Но, главное, я удивлялся, почему вообще люди тут селились.

– Из-за блестящих рыночных перспектив. Губернатору новорожденного штата были нужны поселенцы, и он стал раздавать участки земли всем, кто брал их. Он умалчивал и о сибирских морозах, и о москитах, напирая только на богатые урожаи и на красоту фьордов. Он внушал бездомным, что вот тут-то они обретут дом, и это срабатывало как мечта о старой доброй родине. И из Скандинавии сюда потянулись целыми толпами.

Джино скептически посмотрел на голые просторы, занесенные снегом, и замерзшие озера, на сухие ветви деревьев и вспомнил мертвую лошадь или быка… кто бы там ни был.

– Наверно, они здорово злились, когда сюда приехали. Но, черт побери, ты-то откуда все это знаешь? Рассказываешь, словно энциклопедию читаешь.

– Меня в школе всегда интересовала история. А ты почему этого не знаешь? Разве Ролсет – не скандинавская фамилия?

– Я всегда думал, что немецкая, но откуда мне знать? Черт побери, когда ты вспоминаешь историю викингов, тебе начинает казаться, что почти каждый тем или иным образом обзавелся хоть каплей скандинавской крови.

– Толковая мысль.

По мере того как они приближались к очередной точке на карте, вдоль обочин стали появляться бары, бензозаправки и безликие бревенчатые здания. Джино, который внимательно смотрел в ветровое стекло, издал смешной фыркающий звук.

– Что?

Джино расплылся в глупой улыбке и ткнул пальцем:

– Там в небе – чайная чашка.

Магоцци тоже присмотрелся через ветровое стекло к водонапорной башне, которая, как ни трудно было в это поверить, имела форму старомодной чайной чашки, расписанной розочками и со словами «Добро пожаловать в маленькую Швецию Америки». Он не мог не улыбнуться.

– Господи, в самом деле.

– Наверно, она единственная в мире.

– Надеюсь на это.

– Ладно, не порти мне удовольствие. Скорее всего, в ней кроется какой-то глубокий смысл.

– Или не кроется.

– Ага, или нет. Но ты не можешь не признать, что она уникальна. А часто ли ты видел цветочки на водонапорной башне? Чувствуешь себя куда лучше, когда пьешь воду, так ведь? То есть, нарисуй они на своей башне белого медведя, ты волей-неволей думал бы лишь о медведе в лесу. – Джино услышал приглушенный сигнал телефона и вытащил его. – Ну, вот и оно – слава, слава, аллилуйя. Этот кусок дерьма наконец ожил.

– Погода проясняется. Дело то ли в ней, то ли мы вплотную приближаемся к единственной радиомачте на много миль. Лучше объяснись побыстрее.

Джино кивнул и включил быструю прокрутку.

– Пока эта штука была в обмороке, в офис пришла куча посланий. Может, пока нас не было, Тинкер и Макларен распутали дело, и мы можем отдыхать. Эй, Тинкер, мы уже по пути назад. О чем ты говоришь? Что значит разворачиваться? Мы только что выбрались оттуда, и разреши мне сказать тебе, что эти места – как страна третьего мира. Вместо мачт сотовой связи они подвесили в небе чайные чашки, а дома стоят прямо посреди озера… Ладно, ладно, слушаю. – Джино вытащил блокнот и, не отрываясь от телефона, стал записывать.

Разговор длился довольно долго, и почти все время Джино молчал, что, по мнению Магоцци, было хорошей приметой: наверное, в миннеаполисском деле появилось что-то новое. К тому времени, когда он въехал на стоянку «шведского гриля», Джино, общаясь с Тинкером, дошел примерно до половины рассказа о снеговике на озере:

– …все же не могу утверждать, что это дело рук того же самого. Тут у него вся грудь выпотрошена, так что это не 22-й калибр, как у Дитона и Майерсона, да и жертва не коп, а из службы правопорядка. Из Миннеаполиса, он занимался условно-досрочно освобожденными, Стивен Дойл. Тинкер? Эй, Тинкер, ты на месте? – Затем Джино снова замолчал и просто слушал с мрачным выражением лица. – Мы здесь займемся этим… – наконец сказал он. – А ты тем временем выясни, где Уэйнбек был в пятницу вечером, когда застрелили Дитона и Майерсона. Я перезвоню. – Он захлопнул крышку телефона и посмотрел на Магоцци. – Нам придется возвращаться в офис шерифа.