Читать книгу - "Жизнь как роман - Гийом Мюссо"

В восемь вечера к ступенькам «Ланкастера», куда меня попросили спуститься полицейские, обыскивавшие принадлежавший мне отсек подвала, подъехала лейтенант Франсис Ричард, начальница детектива Рутелли.

– Мы поставили ваш телефон на прослушку, – сообщила она мне, поднимая воротник плаща.

По перекрытой полицией Бэрри-стрит гулял ледяной ветер.

– Не исключено, что похититель или похитительница вашей дочери свяжется с вами, чтобы потребовать выкуп или с какой-нибудь еще целью. А пока вам придется проехать с нами в участок.

– Зачем? Как ее могли похитить? Дверь была…

– Это мы и пытаемся выяснить.

Я задрала голову. На фоне черного неба громоздилось наше здание. Что-то мне подсказывало, что Кэрри все еще там и что я сделаю ошибку, если уеду. Я оглянулась на Рутелли, надеясь на поддержку, но он занял сторону своей начальницы.

– Вам придется поехать с нами, чтобы точнее ответить на некоторые вопросы.

Выдержки из протокола допроса Флоры Конвей

Проведен в понедельник 12 апреля 2010 г. детективом Марком Рутелли и лейтенантом Франсис Ричард в помещении 90-го участка полиции, 211, Юнион-авеню, Бруклин, Нью-Йорк, 11211.

8.18 pm

Лейтенант Ричард (читая свои записи): По вашим словам, отца Кэрри зовут Ромео Филиппо Бергоми, он танцовщик в «Опера де Пари». Верно?

Флора Конвей: Он солист второго состава балета.

Детектив Рутелли: Как это понимать?

Флора Конвей: В иерархии Парижской оперы есть танцовщики-звезды, первые солисты, танцоры и солисты второго состава.

Лейт. Ричард: Хотите сказать, он неудачник?

Флора Конвей: Нет, просто отвечаю на ваш вопрос.

Лейт. Ричард: Мистеру Бергоми сейчас 26 лет?

Флора Конвей: Полагаю, вы навели необходимые справки.

Дет. Рутелли: Да, мы с ним связались, хотя это должны были сделать вы. Кажется, он сильно встревожился и срочно вылетает в Нью-Йорк. Завтра утром он будет здесь.

Флора Конвей: Первый случай, когда он тревожится за дочь. До сих пор он ею не занимался.

Дет. Рутелли: Вы на него злы?

Флора Конвей: Нет, меня это вполне устраивает.

Дет. Рутелли: Думаете, мистер Бергоми или кто-то из его окружения мог бы причинить вред Кэрри?

Флора Конвей: Не думаю, но ручаться не стала бы. Я плохо его знаю.

Лейт. Ричард: Вы не знаете отца своего ребенка?

8.25 pm

Дет. Рутелли: У вас есть враги, миссис Конвей?

Флора Конвей: Насколько я знаю, нет.

Дет. Рутелли: Есть, без сомнения, недоброжелатели. Кто бы мог затаить злобу на признанную романистку вроде вас? Может быть, менее удачливые коллеги?

Флора Конвей: У меня нет коллег. Я не хожу на завод или в офис.

Дет. Рутелли: Вы понимаете, что я хочу сказать. Люди читают все меньше, так? Хлебные местечки дороги, это неизбежно рождает между вами напряженность, зависть…

Флора Конвей: Может быть, но не до такой степени, чтобы похитить ребенка.

Лейт. Ричард: К какому жанру принадлежат ваши романы?

Флора Конвей: Не к тому, который предпочитаете вы.

Дет. Рутелли: А как насчет ваших читателей? Вы не замечали среди них совершенно сбрендивших поклонников, как в той истории, «Мизери», кажется? Не получали писем, мейлов от излишне навязчивых читателей?

Флора Конвей: Я не читаю письма от моих читателей, но этим, без сомнения, занимается мой редактор, спросите у нее.

Дет. Рутелли: Почему не читаете? Вам не интересно узнать, что они думают о ваших книгах?

Флора Конвей: Нет.

Лейт. Ричард: Почему?

Флора Конвей: Потому что читатели читают ту книгу, которую хотят читать, а не ту, которую вы написали^[1].

8.29 pm

Дет. Рутелли: Писательский труд хорошо оплачивается?

Флора Конвей: Когда как.

Дет. Рутелли: Мы изучили ваши банковские счета. Не сказать, чтобы вы катались как сыр в масле…

Флора Конвей: Я потратила все свои авторские гонорары на покупку и ремонт своей квартиры.

Дет. Рутелли: Да уж, на такую квартирку ушла, наверное, уйма денег.

Флора Конвей: Для меня это важно.

Лейт. Ричард: Что именно вам важно?

Флора Конвей: Иметь стены, которые меня защитят.

Дет. Рутелли: Защитят от кого?

8.34 pm

Лейт. Ричард (читая сообщение «Франс Пресс»): Я видела, что о вас писала пресса. Знаю, сейчас это неуместно, но все равно поздравляю с присуждением премии Кафки.

Флора Конвей: Неуместно – это мягко сказано…

Лейт. Ричард: Итак, вы не поехали на вручение премии в Прагу, потому что, я цитирую сообщение, «страдаете социофобией». Это правда?

Флора Конвей: …

Дет. Рутелли: Это правда, миссис Конвей?

Флора Конвей: Хотелось бы понять, что творится у вас в головах, если вы теряете время, задавая мне такие вопросы вместо того, чтобы…

Лейт. Ричард: Где вы были вчера вечером? Дома, с дочерью?

Флора Конвей: Вчера вечером меня не было дома.

Лейт. Ричард: А где вы были?

Флора Конвей: В Бушвике.

Дет. Рутелли: Можно поточнее?

Флора Конвей: В баре «Бумеранг» на Фредерик-стрит.

Лейт Ричард: Не странно ли ходить в бар, страдая социофобией?

Флора Конвей: Ладно, скажу: эту ерунду про социофобию сочинила мой редактор Фантина, чтобы оградить меня от встреч с журналистами и читателями.

Дет. Рутелли: Почему вы отказываетесь с ними встречаться?

Флора Конвей: Потому что моя работа заключается не в этом.

Дет. Рутелли: А в чем?

Флора Конвей: Писать книги, а не продавать их.

Лейт. Ричард: Что ж, вернемся в наш бар. Кто обычно приглядывает за Кэрри в ваше отсутствие?

Флора Конвей: Чаще всего няня. Бывает, что Фантина, если я в цейтноте.