Читать книгу - "Кутюрье Смерти - Брижит Обер"

Он открыл дверцу шкафа. Все на месте. Она даже не взяла свою косметичку. Ну не любовник же у нее завелся?! Так занята, что забыла, который час? Нет, этого не может быть. Мадлен — увы! — была женщиной серьезной, примерной матерью, безупречным диктатором. Марсель начал всерьез волноваться. Позвонил приятелям: нет, никто не видел Мадлен, кроме Паоло. Она днем искала Марселя, сказал он.

Искала? Но зачем? И связано ли это с ее исчезновением? Марсель попросил описать, в чем она была одета. Уложив детей и сказав им, что Мадлен отправилась в больницу к подруге, он позвонил в комиссариат. Было около полуночи.

Мадлен не могла стать жертвой дорожного происшествия или уличного нападения, лиц, подходивших под описание, не было.

Марсель сел в кресло и закурил. Что же могло случиться? Марселю даже в голову не пришла мысль, что Мадлен могла стать жертвой убийцы. Боялся он только одного: она узнает, что он встречался с Надьей. И не преминет воспользоваться этим для повышения суммы алиментов.

Утром стало совершенно ясно: Мадлен пропала.

Утро понедельника, 8. 30. Приканчивая третий картонный стаканчик мерзостного кофе, Жан-Жан не сдержал долгого вздоха. Этот идиот Блан умудрился даже свою жену упустить! Весь комиссариат потешался над ним втихомолку. Жан-Жан поручил это дело старику Жоржу — рутина. Надо было проверить, не окопалась ли она у какого-нибудь приятеля, проверить вокзалы, аэропорты и так далее. А так оставалось дождаться Костелло, отправившегося к двум уволенным из лаборатории парням — ветеринарам или лаборантам; уволили их пять лет назад, и у каждого был голубой «рено».

Узнай коротышка об этом, он бы от души посмеялся. В лаборатории невозможно выяснить, что от него избавились: он там не был оформлен. Если только, конечно, они не нападут на того, кого надо, и не зададут правильного вопроса. Он ничем не рисковал. Каждый раз, когда вспоминал о тех ублюдках, что выставили его за дверь, настроение у него портилось. Выгнать его вон, как нищего, и все потому, что он дал волю своей страсти резать на куски. Твари все равно были обречены! Вот на бойнях было совсем другое дело! Там-то он и встретил этого бедолагу Мартена. На бойнях за это платили. Но бойни закрылись. Ну так кто виноват, что его довели до подобного состояния?

Он зевнул. Он плохо спал: мешали голоса, упорно не желавшие замолкать у него в голове, они говорили все разом: психопаторы, настырные, как тараканы в грязной раковине на кухне, Пьеро, издавший такой пронзительный вопль, когда на него обрушился топор, мама — голос у нее был холодный, как зимний ветер. Он проснулся, когда у мамы изо рта стали вываливаться жабы.

Он широко распахнул морозильник и воззрился на останки Мадлен. Что с ними делать? Он отрезал себе ломоть ее мяса и принялся задумчиво грызть. Раз Марсель любит обеих, может, стоит соединить их вместе? Подарочный набор «Гарем Марселя Блана». Коротышка выплюнул косточку в помойное ведро, не обращая внимания на распространявшееся из него зловоние. Все дело в том, что я не могу держать Мадлен дома. Если легавым придет в голову обойти всех ее знакомых… Я не могу разрешить им обыскивать дом, даже просто осматривать: слишком неприятными окажутся последствия. Да и с другим мясом тоже. Надо избавиться от всех этих материалов. Но как?

Он взглянул на часы. Скоро девять. Время прошло незаметно. Он собрал все части тел, которые хранил на холоде, и запихал их в большой мешок для мусора.

Старик Жорж был хоть куда. Серебристая седина, отменные манеры… Его всегда ждал вежливый прием, и поэтому в комиссариате обычно были рады сплавить ему такие неприятные вещи, как объявление о смерти, о розыске исчезнувших родственников или посещение квартиры из-за шума в неурочное время.

Он взглянул на список, которым снабдил его Марсель, и решил начать с четы Де Коста — Жан-Мишель и Эльза, — живших за четыре улицы от комиссариата. Жорж хлопнул по плечу своего напарника — молокососа с ввалившимися глазами, который отзывался на имя Макс.

— Пошли, Макс!

Тот вздохнул. Он спал всего два часа. Вечерами, если не было дежурств, он работал диджеем в клубе, где играли тяжелый рок. В ушах у него все еще шумело, и ему казалось, что старик разговаривает с ним из другого конца комнаты. Макс на автопилоте двинулся к машине, но Жорж остановил его:

— Ты в своем уме? По этой жаре лучше пешочком, по тенечку.

Удалились они без особой спешки.

Отправив детей в аквапарк, Марсель проглотил литр горячего горького кофе, а потом сунул голову под струю холодной воды. Черепушка просто раскалывалась. Больше всего на свете ему хотелось увидеть Надью, но он не хотел звонить ей на работу, в бакалейную лавку. Ему хотелось также, чтобы вернулась Мадлен; по возможности, конечно, с улыбкой на устах и согласием на их развод.

В комиссариате его встретили как чумного. Как будто он вдруг оказался в другом лагере, среди жертв «последних событий», среди «клиентов», что толклись тут с утра до вечера, будто он врач, который оказался настолько глуп, что подхватил свинку, или медбрат, который сломал себе ногу, пока нес носилки.

Обычно дежурство у него начиналось в полдень, и он не знал, куда девать время.

Неожиданно он подумал о коротышке. Если Мадлен что-нибудь узнала, то только от него. Марсель склонился к дежурной, довольно мускулистой, как профессиональный борец, брюнетке.

— Если меня будут спрашивать, я скоро вернусь. Отлучусь на полчаса.

— Хорошо, Марсель. Мужайся, бедняга!

Решив не обращать внимания на эти малоприятные слова, Марсель рысью припустил по улице: сказывалось бесконечное ожидание и нервное напряжение.

Ровно в девять он уже звонил в дверь коротышки. Тот остолбенел. Что, уже легавые? Он стремительно захлопнул морозильник, где находился битком набитый мешок. Слишком поздно. Что делать? Раздался второй звонок, требовательный. Он спрятал наточенный нож в рукав, аккуратно застегнул манжеты своего синего комбинезона. Третий звонок был еще длиннее и настойчивее. Коротышка глубоко вздохнул и пошел открывать. В распахнутой двери показалось искаженное бешенством лицо Марселя.

— Черт, она здесь? Да? Предположим!

— Ты в себе? Что ты несешь, Марсель?

— Отойди!

Марсель грубо оттолкнул коротышку и прошел в комнату с грязными стеклами.

Я не люблю, когда меня так толкают, дружок. Теперь от удивления закатить глаза.

— Но, Марсель, я же тебе сказал, что ее здесь нет!

— Почему ты так долго не открывал?

Потому что доедал сиську твоей жены.

— Я был в клозете. Это запрещено?

— Как она узнала? Я спрашиваю, как она узнала? Ну достал!

— Что узнала? О чем ты говоришь, Марсель?

Марсель замешкался. Бросился в кухню. Сердце коротышки чуть не выскочило из груди. Но Марсель уже возвращался, поворачиваясь то вправо, то влево, как боксер, ожидающий нападения.