Читать книгу - "Клуб адского огня - Том Нокс"

— Думаю, можно начинать.

Он рассказал журналистам об обстоятельствах убийства, описал место, где был найден труп, и буквально в нескольких словах сообщил, каким образом голова убитого была засыпана землей.

Кто-то из журналистов громко охнул.

Хейден сделал паузу, чтобы слушатели смогли переварить ужасные подробности. Потом он предложил выйти вперед свидетелям, если таковые имеются, но безрезультатно. На этом его выступление закончилось, и заместитель старшего констебля обвел помещение взглядом.

— Прошу задавать вопросы.

Сразу поднялось несколько рук.

— Молодая леди в заднем ряду.

— Анжела Дарвилл, Си-эн-эн. Сэр, как вы считаете: нет ли общего между этим убийством и недавним случаем в Ковент-Гарден?

Вопрос оказался неожиданным. Хейден заметно вздрогнул и взглянул на Форрестера. Тот пожал плечами. Офицер Скотленд-Ярда не знал, что посоветовать. Если СМИ уже пронюхали о существовании связи между двумя преступлениями, с этим ничего не поделать. Можно было попросить их представителей не обнародовать сведения, дабы убийцам не стало известно о том, что полиция рассматривает оба злодеяния как взаимосвязанные, но вырвавшиеся слова забрать обратно нельзя.

Хейден понял жест Форрестера и вновь взглянул на американскую журналистку.

— Мисс Дарвилл, оба случая определенно имеют некоторое сходство. Но все остальное лишь предположения. Мне не хотелось бы их комментировать. Мы рассчитываем на ваше благоразумие.

С этими словами он вновь оглядел зал, ожидая следующих вопросов. Однако Анжела Дарвилл опять подняла руку.

— Вы не думаете, что у преступления имеется религиозный аспект?

— Простите?

— Звезда Давида. То, что вырезано на груди у обеих жертв.

Местные журналисты дружно обернулись к Анжеле Дарвилл. Вопрос удивил их и взбудоражил. Представитель полиции ни словом не обмолвился о том, какой именно «узор» был вырезан.

Хейден заговорил, и в зале вновь воцарилась тишина.

— Мисс Дарвилл, мы расследуем очень серьезное и жестокое преступление. Время не ждет. И потому, думаю, мне следует ответить еще на несколько вопросов… ваших коллег. Итак?

— Брайан Дили, «Дуглас стар».

Местный журналист принялся рассуждать о возможных мотивах, и Хейден сказал, что на данный момент никаких мотивов не усматривается. Некоторое время журналист и полицейский обменивались вопросами и ответами. Потом поднялся представитель национального агентства и поинтересовался личной жизнью убитого. Хейден сообщил, что жертвой оказался хорошо известный и уважаемый местный житель, у которого в городе остались жена и дети. Большой любитель парусного спорта. Заместитель старшего констебля медленно обвел помещение взглядом, задерживая его на каждом лице.

— Некоторые из вас вполне могут знать его яхту, «Манати». Он любил ходить на ней со своим сыном Джонни. — И добавил с печальной улыбкой: — Мальчику всего десять лет.

Несколько секунд никто не решался заговорить.

«Толково работает мэнская полиция», — подумал Форрестер.

Что может быть эффективнее, чем воздействие на эмоции? Только так и убеждаешь свидетелей откликнуться: взывая к их чувствам, а не разуму. А свидетели нужны. Потому что нет никаких зацепок, даже ДНК и отпечатков пальцев. Ничего.

Хейден указал на немолодого лысоватого мужчину в куртке с капюшоном.

— Вон там, в углу. Мистер?..

— Хэрнеби Алисдер. Радио «Трискел».

— Слушаю вас.

— Вы не считаете, что преступление может быть связано с необычной историей здания?

Хейден забарабанил пальцами по столу.

— Понятия не имею ни о какой необычной истории.

— Я имею в виду то, как замок был выстроен первоначально. А вдруг это важно? Знаете, все эти легенды…

Пальцы констебля остановились.

— В данный момент, мистер Хэрнеби, мы разрабатываем все возможные версии. Однако я надеюсь, что нам не придется углубляться еще и в легенды. И это все, что я могу вам сообщить. На сегодня. — Он встал. — Нам предстоит еще много работы. Уверен, вы извините нас. Кофе сможете найти в палатке у входа.

Форрестер посмотрел по сторонам. Конференция была проведена добротно, профессионально, и все же он не чувствовал удовлетворения. Что-то продолжало тревожить его. Он взглянул на Хэрнеби. Что этот парень говорил? Какая еще «необычная история»? Его слова перекликались с мыслями Форрестера. Что-то тут было не так… Архитектура, впечатление откровенной стилизации; определенно какое-то несоответствие.

Алисдер Хэрнеби доставал из-под стула синий пластиковый хозяйственный пакет.

— Мистер Хэрнеби?

Тот обернулся, очки в тонюсенькой оправе ярко сверкнули в свете люминесцентных ламп.

— Я детектив Форрестер. Из Лондона.

Хэрнеби, казалось, был в замешательстве.

— Из Скотленд-Ярда, — добавил Форрестер. — Не уделите пару минут?

Журналист вновь положил на пол свой пакет.

Полицейский сел рядом.

— Меня заинтересовали ваши слова. О необычной истории дома. Вы не могли бы просветить?

Хэрнеби кивнул, его глаза заблестели. Он показал на опустевший зал.

— То, что вы видите сегодня, — всего лишь не слишком удачная копия здания, которое стояло здесь прежде.

— И?

— Настоящий форт Сент-Эннз был разрушен в тысяча девятьсот семьдесят девятом году. У него и второе название было — «Причуда Уэйли».

— Значит, его построил…

— Иерусалим Уэйли. Повеса.

— Что-что?

— Бабник. Насильник. Головорез из высшего общества. Ну, вы меня, вероятно, понимаете.

— Плейбой, что ли?

— И да и нет. — Хэрнеби улыбнулся. — Тут речь идет о самом настоящем садизме, передававшемся из поколения в поколение.

— Например?

— Отца Уэйли, Ричарда, ирландцы называли Поджигателем Церквей.

— Почему?

— Он принадлежал к англо-ирландской аристократии. Протестант. И было у него развлечение — сжигать церкви ирландских католиков. Вместе с прихожанами.

— Н-да, я мог бы и сам сообразить.

— Что верно, то верно, — ухмыльнулся Хэрнеби. — Неприятный был человек. И к тому же Поджигатель Уэйли входил в ирландский «Клуб адского огня». Ужасная банда негодяев, даже по меркам нашего времени.

— Ясно. Так что там насчет Иерусалима Уэйли, его сына?

Хэрнеби нахмурился. В зале сейчас было так тихо, что Форрестер слышал, как по стеклам высоких окон постукивают мелкие капли дождя.

— Тома Уэйли? Еще один георгианский головорез, жестокостью и безрассудством не уступавший отцу. Но потом что-то случилось. Он вернулся в Ирландию из длительного путешествия на Восток, в Иерусалим. Отсюда его прозвище — Иерусалим Уэйли. Когда он вернулся, все решили, что путешествие изменило его. Даже сломило.