Читать книгу - "Серый Человек - Марк Грени"

– Знакомое лицо, – произнес он. – Возможно, я узнаю вас без бороды и дождевой воды?

Корт знал, что Сабо никогда не видел его лицо. Когда они напали на логово Сабо с «группой физического воздействия» в 2004 году, он носил балаклаву. Кроме того, было темно, а бой оказался быстрым и беспорядочным.

– Не думаю, – ответил Джентри, оглядывая комнату в поисках скрытых угроз. Провода, плющом свисающие со стен, столы и полки с оборудованием, коробками и книгами, запертые архивные шкафы вдоль одной стены, фотостудия в углу помещения с камерой на треноге напротив стула на подиуме.

– Американец. Тридцать пять лет от роду. Рост метр восемьдесят, вес сто семьдесят фунтов. Вы держитесь совсем не так, как полицейский или военный человек, и это хорошо.

Корт вспоминал фрагменты из досье. Советские специалисты обучили Сабо электронному наблюдению, изготовлению фальшивых документов и другим нелегальным темным искусствам; он шпионил для русских, но при этом работал на обе стороны, предоставляя Москве информацию о соотечественниках и одновременно помогая состоятельным венграм эмигрировать через лазейки в Железном Занавесе.

Его маргинальной, условной и дорого купленной помощи собственному народу оказалось достаточно, чтобы он избежал возмездия после крушения Советского Союза, хотя Джентри помнил, как читал о том, что Ласло не раз получал реальные и виртуальные тумаки за свои связи с Москвой.

– Я всего лишь человек, которому срочно нужен ваш товар, – сказал Корт.

Ласло встал и потянулся к трости, прислоненной к столу. Он тяжело опирался на нее, пока шел к посетителю. Корт обратил внимание на его сгорбленное тело и сильную хромоту. Эта травма появилась уже после того, как он видел Сабо пять лет назад.

Через целую вечность Сабо оказался перед Кортом и опасно наклонился к нему, вторгаясь в личное пространство. Он взял американца за подбородок и повернул его голову слева направо.

– Что за товар?

– Паспорт. Чистый, а не фальшивый. Мне он нужен сейчас, и я готов с лихвой заплатить за труды.

Ласло кивнул.

– Как у Норриса дела?

– Норриса?

– Я имею в виду сына сэра Дональда Фицроя.

– То есть Филиппа.

– Да. У сэра Дональда все еще есть летний дом в Брайтоне?

– Понятия не имею.

– Честно говоря, и я тоже, – заметил Сабо и пожал плечами.

– Я понимаю необходимость проверки моей добросовестности, но я очень спешу, – сказал Корт.

Сабо кивнул и похромал к одной из скамеек, расставленных по всей комнате перед столами с компьютерами, микроскопами, документами, камерами и другим снаряжением.

– У Фицроя есть своя сеть поддержки, в том числе изготовители документов. Зачем вам возиться с Ласло?

– Мне нужна быстрая и качественная работа. Всем известно, что вы лучший.

Венгр снова кивнул.

– Может быть, это чистая лесть, но вы совершенно правы. Ласло лучший в своем деле, – он заметно успокоился. – Я сделаю для вас отличные документы, и возможно, вы поговорите с Фицроем об оказанных услугах. Замолвите словечко за Ласло, вы же понимаете.

Корт терпеть не мог людей, которые говорили о себе в третьем лице, но при необходимости он умел быть вежливым.

– Выпустите меня отсюда с чистыми документами меньше чем через час, и я обязательно сделаю это.

Сабо выглядел довольным.

– Недавно ко мне в руки попала партия бельгийских паспортов. Новые серийные номера, не числятся в розыске. Совершенно законные.

Корт выразительно покачал головой.

– Нет. Две трети краденых паспортов на черном рынке являются бельгийскими. Даже чистые документы гарантированно подвергнутся самой тщательной проверке. Мне нужно что-то менее очевидное.

– Я уважаю осведомленных клиентов. – Ласло встал, опираясь на трость, и направился к другому столу. Он побарабанил пальцами по маленькому блокноту, исписанному карандашными пометками, потом поднял голову. – Да. Полагаю, вы можете сойти за уроженца Новой Зеландии. У меня уже долго хранится несколько новозеландских паспортов. Большинство моих нынешних клиентов – африканцы или арабы, а с ними такой фокус не проходит. Как я сказал, эти паспорта какое-то время пролежали без дела, но Ласло может подправить серийный номер, когда я буду вставлять вашу информацию, не испортив голограмму. Такой паспорт нельзя будет отследить до пропавшей когда-то партии.

– Отлично.

Сабо опустился на скамью и испустил протяжный вздох; это показывало Джентри, что движение было утомительным и неудобным для него.

– Пять тысяч евро, – объявил он.

Джентри кивнул, достал деньги из маленького рюкзака и показал их Ласло, но не стал отдавать.

– Как насчет вашей внешности? Я могу сфотографировать вас в нынешнем виде, или мы можем придумать нечто более профессиональное.

– Сначала мне хотелось бы вымыться.

– У меня есть душ. И бритвенный прибор. Есть галстучный костюм, который будет вам впору. Можете подготовиться, пока Ласло будет работать с документами.

Корт прошел по коридору и по запаху обнаружил ванную, где воняло мужским потом и плесенью. В душевой нашлось мыло, бритвы и ножницы; все было разложено по полочкам для наемников, нелегальных иммигрантов и преступников, которым требовалось на несколько минут замаскировать свою подлинную сущность для фотографии, на которой они предстанут перед полицейскими и сотрудниками таможенного контроля маленькими лордами Фаунтлероями[10]. Впервые за три месяца Джентри сбрил бороду. Он положил маленький «Вальтер» на полочку рядом с шампунем и бритвами. Когда он закончил, пистолет был покрыт мыльной пеной.

Джентри тщательно смыл сбритые волосы. Каждый волосок являлся уликой для опознания по ДНК, поэтому Корт провел больше времени, собирая остатки бороды, а не сбривая ее.

Он посмотрел на себя в зеркало, расчесал каштановые волосы и сделал слева пробор, который должен был исчезнуть, когда они высохнут. Его лицо несколько постарело, морщины от ветра и солнца глубже врезались в кожу. Он чувствовал, что сбросил вес после начала сирийской операции, и под его глазами образовались бледные мешки.

Однажды, когда ему было двадцать шесть лет, он провел без сна четыре дня подряд. Он выслеживал вражеского агента в Москве и проследовал за ним на загородную дачу, когда его дерьмовая прокатная «Лада» окончательно вышла из строя посреди метели. Серому Человеку пришлось совершить пеший марш-бросок, чтобы не замерзнуть до смерти.

Теперь, в возрасте тридцати шести лет, он выглядел гораздо хуже после четырехдневной работы, чем в тот раз, когда эвакуационная группа вытащила его, наполовину замерзшего, из сугроба и посадила в вертолет.

Обтеревшись, Корт натянул влажные от дождя штаны. Он был осторожен, чтобы не сорвать подмокшую повязку на бедре. Потом застегнул ремень, надел носки и ботинки. Нацепил белую парадную рубашку со слишком узким воротничком, оставленную Ласло, и повязал дешевый галстук. Синий пиджак, который чувствовался как картонная коробка, оттопыривался на плечах, и он даже не попытался застегнуть его. Корт убрал