Читать книгу - "Ультиматум Борна - Роберт Ладлэм"

— Само собой разумеется, что это было отпечатано не мной, так как у меня нет пишущей машинки и я не умею печатать. Это донос Сэра Неряхи.

— Дайте его мне! — повелительно воскликнул Гейтс, устремляясь всем телом вперед.

— Конечно, — ответил семидесятилетний юрист-неудач shy;ник, великодушно предоставляя листок бумаги своему бывшему ученику. — Не думаю, однако, чтобы тебе это сколько-нибудь тебе пригодилось, — добавил он. — Наш Неряха проверил их всех, в большей степени для того чтобы убить время, чем по какой-нибудь конкретной причине. Не то чтобы кто-то из них показался ему подозрительным, просто это являлось как бы приятным приложением к основному открытию.

— И что это? Что он узнал?

— Кое-что такое, что ни я, ни Неряха не решились бы изложить на бумаге. Первое подозрение пришло к нам, когда мы увидели, каким образом был зарегистрирован один заказ на утренний рейс у стойки «Пан Америкэн». Клерк, принимающий заказы, сообщил нашему настойчивому детективу, что среди прочих проблем в то утро он имел дело с одним очень шустрым политиком, или птицей подобного полета, которому, через несколько минут после того как этот клерк заступил на свой пост в 5:45, срочно потребовались детские подгузники. Известно ли тебе, что подгузники имеют свой размер и не входят в стандартный комплект поставок самолетов?

— О чем вы говорите?

— Все магазины в аэропорту были еще закрыты. Обычно они открываются в 7 часов.

— И что из того?

— А то, что кто-то второпях что-то забыл. А именно: с этим псевдополитиком находилась женщина с двумя детьми — пятилетним мальчиком и младенцем. Они вылетали из Бостона на частном реактивном самолете, находящемся на особой взлетно-посадочной полосе, неподалеку от полосы ПанАм. Мать лично горячо поблагодарила клерка, принесшего ей упаковку подгузников разного типа. Он, видишь ли, сам оказался молодым папашей и хорошо разбирался в таких делах.

— Бога ради, переходите к делу, судья!

— Судья? — глаза человека с серым лицом удивленно расширились. — Благодарю тебя, Рэнди. За исключением дружков по пивным, так меня никто не называл вот уже лет тридцать. Вероятно, я испускаю особую ауру.

— Это все ваше чертово словоблудие. Видно, вы им грешите не только в аудиториях, но и за выпивкой.

— Терпеливость никогда не была твоей сильной стороной. В данный момент я могу отнести ее к твоей раздраженности, хотя должен заметить, что ты никогда не выносил точек зрения, противоположных твоим… Итак, наш славный Майор Неряха, насытившись сведениями у стойки регистрации, решительно вознесся на башню управления движением самолетов аэропорта Логан, где отыскал падкого на взятки диспетчера, только что закончившего рабочий день и согласившегося поделиться сведениями об утреннем расписании движения аэропланов. Интересующий нас реактивный самолетик имел компьютерный код четыре-ноль, что свидетельствовало о том, что его передвижение представляет собой государственную тайну. Не имен пассажиров, ни перечня грузов, только место назначения и описание воздушного коридора для полета, причем вдали от коммерческих трасс.

— Куда он летел?

— Блэкбурн, Монтсеррат.

— Где это, черт возьми?

— Аэропорт Блэкбурн, остров Монтсеррат, Карибское море.

— Значит, самолет сел там? Так?

— Не совсем. По словам Умника-Неряхи, которому все-таки нужно отдать должное, между островами архипелага имеется бесперебойное воздушное сообщение. Всего там около дюжины крупных островов.

— Вот как?

— Вот так, профессор. Принимая во внимание то, что интересующий вас самолет имел государственный уровень четыре-ноль, что, между прочим, я не забыл упомянуть в своем письме в адвокатуру, я думаю, что заработал свои десять тысяч долларов.

— Ах ты пьянь… Подонок.

— И снова ты не прав, Рэнди, — перебил его судья. — Алкоголик, несомненно, но пьяница — весьма маловероятно. Я стараюсь держаться на краю трезвого образа жизни, это одно из моих кредо. Видишь ли, я нахожу такое положение вещей забавным, особенно глядя на реакцию таких людей, как ты.

— Проваливай отсюда, — сказал профессор, уже совершенно обессилев.

— И ты не предложишь мне выпить, дабы поддержать мою столь убийственную привычку?.. Святые небеса, вон там я вижу полдюжины непочатых бутылок.

— Возьми одну и проваливай.

— Благодарю. Пожалуй, так я и сделаю.

Старичок быстро прошел к низенькому столику из вишневого дерева у стены, где на двух серебряных подносах находился неплохой набор виски и бренди.

— Дайте-ка глянуть, — промурлыкал себе под нос судья, выбирая две бутылки и заворачивая их в белые льняные салфетки, взятые с соседнего столика. В конце концов он не утерпел и прибавил к паре бутылок третью.

— Если я понесу это вот так под мышкой, то все подумают, что это просто белье для прачечной.

— Ты можешь быстрее!?

— Открой, пожалуйста, дверь. Мне бы чертовски не хотелось выронить одну из этих бутылок, а дверная ручка такая неудобная. Если виски разобьется, это может подпортить твою репутацию, не так ли. Ты ведь у нас трезвенник, насколько я знаю.

— Пошел к дьяволу! — прохрипел Гейтс, открывая старику дверь.

— Спасибо, Рэнди, — проворковал судья, выходя за дверь и оборачиваясь на пороге. — Не забудь про чек в Бостон Файф к утру. Пятнадцать тысяч.

— Пятнадцать?..

— А что? Представь себе, что скажут в адвокатуре, если они узнают, что ты путаешься с таким типом как я. Пока, Консультант!

Рэндольф Гейтс с силой захлопнул дверь и бросился в спальню. Укрывшись там, он поспешно схватился за телефонную трубку. Небольшие размеры помещения действовали на него успокаивающе, в нем не было той разоблачающей открытости, присущей просторным комнатам. Спальня казалась ему более личной, менее доступной для постороннего проникновения. Но предстоящий звонок окончательно вывел его из состояния равновесия, и настолько, что вместо того, чтобы не торопясь изучить правила автоматической телефонной связи в справочнике на ночном столике, Гейтс набрал номер телефонистки и простонал в трубку:

— Я хочу заказать разговор с Парижем.