Читать книгу - "Коллекционеры смерти - Джек Керли"

– Гекскампу приговор вынесли утром. А в тот же день после обеда стреляли в Джорджа Уоллеса.[13]

Уиллоу кивнул.

– Это была волна политических убийств, затмившая все менее значительное. И Марсдена Гекскампа просто смыло из памяти общественности.

– А как же вы?

– Я под прикрытием отправился расследовать убийство профсоюзного лидера. Но все последующие годы это дело, эти предметы не выходили у меня из головы. Кстати, последние слова Гекскампа, детектив Наутилус, были адресованы мне. Он сказал: «Следи за искусством, Джейкоб». А затем этот маленький сукин сын опрокинулся и умер.

– Так, значит, более тридцати лет вы следили за искусством? – спросил Гарри.

Уиллоу почувствовал намек на некий его пунктик. Взгляд его стал тверже, но голос оставался ровным.

– Последние тридцать лет, детектив, я по большей части занимался тем же, чем занимаются все остальные, работал, ходил за покупками, платил налоги, рыбачил, когда выдавалась возможность, – разумными, нормальными вещами. Но время от времени случай сталкивал меня с людьми, находящимися за гранью, всякими садо-мазо-дерьмо-и-так-далее. Думаю, они и вам знакомы – эти люди без души.

Я согласно кивнул головой. Если сталкиваешься с такими типами, слова тут не нужны. Да и не хватит никаких слов.

– Некоторые из них, – продолжил Уиллоу, – только слышали про коллекции такого рода, некоторые сами были коллекционерами. Но у меня появлялось очередное дело, и все связанное с Гекскампом отходило в моей голове куда-то на самый задний план.

Уиллоу Глубоко вздохнул.

– А это произведение искусства, – ну, которое вы нашли в монастыре, – вы не захватили с собой?

Я покачал головой.

– Мы оставили его у копов Чилтона – это их юрисдикция. Они отправят его на авиабазу в Бирмингем для исследования; и только после этого мы все узнаем.

– А что насчет той женщины, – вспомнил Гарри, – которая сначала убила Гекскампа, а потом выстрелила себе в рот?

– Плачущая Женщина. Ее имя Чейенн Видмер. Из того, что нам удалось собрать по крупицам, выяснилось, что она была главной любовницей Гекскампа – хотя все они там перескакивали от одного к другому, как кролики, – одна большая счастливая семья: любовь, секс и смерть.

– Что-то вроде клана Мэнсона, – уточнил Гарри.

Уиллоу согласно кивнул.

– Гекскамп, привлекая к своим оргиям и других, заставлял их гордиться тем, что они ему служат. Но Мэнсон был больным на голову наркоманом, а Гекскамп – художником; эдакий Ван Гог с душой убийцы.

Гарри нахмурился.

– Допустим на секундочку – только допустим, – что холст Гекскампа, фрагменты которого мы уже видели, находится где-то здесь. Зачем теперь кому-то из-за него убивать?

Уиллоу фыркнул.

– Это добавляет мистики, повышает статус. Возможность сказать другим, что у тебя это есть, – немалый стимул для того, чтобы эти другие стали тобой восхищаться. Единственный недостаток в обладании такими памятными вещицами от серийных убийц заключается в том, что ты обретаешь значительность в довольно узком кругу. Но ограниченность славы эти люди компенсируют преданностью своей страсти. Даже поклонением. Одни из них, конечно, просто заурядные трусишки, остановившиеся в своем развитии на уровне подростков. Другие же не менее серьезны, чем собиратели китайского фарфора времен династии Мин. И некоторые из них также богаты – очень богаты. Обладание коллекцией Гекскампа означает для кого-то то же, что и обладание «Моной Лизой».

– Давайте прервемся на этом и перейдем к фактам, – сказал Гарри, – попробуем сообразить, куда могло попасть все это дерьмо.

– Вероятно, следует вернуться к находке в туалете, – сказал я, обращаясь к Уиллоу. – Куда все это могло подеваться?

Гарри на мгновение задумался.

– Если чемоданчик пропал из кладовой, то, возможно, не так уж и много народу могло этому поспособствовать. Вы знаете кого-то, кто мог бы…

Глаза Уиллоу сузились.

– Всегда кое-кого подозревал.

– Кого-то, кто был связан с Гекскампом? – спросил Гарри.

– Кого-то, кому необходимо было срочно заработать. – Уиллоу взглянул на меня. – Помнишь, я говорил тебе, что деньги вытаскивали из кладовой что угодно… если только за кладовую отвечал подходящий человек.

– Это было тридцать с лишним лет тому, – заметил я. – Этот человек все еще здесь?

– Это Амброз Пол. В некрологах мне его имя пока не попадалось, – сказал Уиллоу. – Хотя я где-то на это и надеялся.