Читать книгу - "Клуб патриотов - Кристофер Райх"

Когда запах мочи доплыл до Франсискаса, он поморщился.

— Это, сэр, вам урок, как не следует поступать. Вы же сами живете здесь! Лучше бы позаботились о порядке.

Качая головой, Франсискас направился к машине, пока мужчина не успел его как следует разглядеть. Такие действия он называл профилактической мерой или приучением к порядку, но нынче подобное поведение строго осуждается. Некоторые квалифицируют его как неоправданное применение силы, а то и как разнузданность полицейских. Но даже если и так, этот прием — слишком эффективное средство воздействия, чтобы полностью от него отказаться. В подобных случаях Франсискас считал, что выполняет свой гражданский долг, — в конце концов, он тоже житель этого города!

Да и Гарлем не был ему чужим. Скоро тридцать пять лет, как он служит в полиции — расследует убийства в тридцать четвертом полицейском участке Северного Манхэттена. На его глазах Гарлем переродился из городской «зоны военных действий», где после наступления темноты ни один человек не чувствовал себя в безопасности — ни белый, ни черный, ни с любым другим оттенком кожи, — в респектабельный, густо населенный район с чистыми тротуарами и уважающими себя гражданами.

Закрой глаза на мелочь, и люди решат, что всем на все наплевать. Ну уж нет! Нельзя оставлять в покое бездомных, которые сначала плюют тебе в окно, а потом просят доллар за то, что они его вымоют; пьяниц, которые требуют, словно швейцары, чаевые около банкоматов; уличных наркоторговцев; нарушителей правил дорожного движения и любителей расписывать стены граффити. Всех и каждого, кто превращает улицы в безобразное и небезопасное место. И уж однозначно он не собирался терпеть таких, кто на глазах у всех справляет нужду, и тем более на стену церкви.

Именно профилактика мелких правонарушений очистила Гарлем от всяких отбросов и воров и сделала большой Нью-Йорк самым безопасным городом в мире.

Проехав еще милю, Франсискас остановил машину на обочине и выложил на приборную доску карточку «Полицейский на задании». Выглянув из окна, он уставился на уходящее ввысь здание — Башню Гамильтона, названную так в честь Александра Гамильтона, чей «загородный» дом Грейндж был неподалеку. О чем думали власти города, разрешая здесь строительство этого роскошного офисного центра, ему было непонятно. Похоже, здание возвели всего процентов на двадцать. Он окинул взглядом строительную площадку: единственная машина на территории — «Форд-пикап F150». Он поискал глазами людей в строительных касках, проверил, не работает ли башенный кран. Но вокруг было тихо, как в морге. И Франсискас знал, что это значит. Нет денег. Вот чего Гарлему остро не хватает.

Посмотрев направо и налево, Франсискас дождался просвета в плотной веренице движущихся машин. Строго говоря, сейчас он не был при исполнении служебных обязанностей — просто хотел кое-что выяснить, иначе не сможет спокойно спать. Все хорошенько обдумать дома не получалось. Нет, с домом у него все в порядке: триста пятьдесят квадратных метров, два этажа, белый деревянный забор и лужайка там, далеко, в округе Ориндж Южной Калифорнии. Но как там было одиноко! Жена умерла три года назад. Оба взрослых сына жили в Сан-Диего, оба шерифы, да хранит их Бог. А он что ж, доживает свою жизнь с обогревателем: оба понемногу сдают, и неизвестно, кто из них первым выйдет из строя.

Мимо промчалась машина, и Франсискас поспешил через дорогу. Пять энергичных шагов, и пот уже катил градом, а сердце стучало как бешеное. И это при том что столбик термометра совсем немного поднялся выше нуля. Он медленно пошел по тротуару, вытирая со лба пот. Постучав в дверь бытовки, он приоткрыл дверь и, заглянув внутрь, спросил:

— Есть кто-нибудь?

— Входите, — неприветливо ответили ему.

Сделав шаг вперед, Франсискас раскрыл удостоверение и довольно долго продержал его в таком виде, чтобы впоследствии не возникло вопросов.

Теперь полицейского значка недостаточно: любой может приобрести поддельный.

— Я бы хотел здесь кое-что посмотреть. Не возражаете?

— Нет, если вы подыскиваете место для нового полицейского участка: у нас много этажей открыто — с первого по восьмидесятый. Так что выбирайте.

Начальник стройки был уже в возрасте, с заметным брюшком любителя пива и лицом свекольного цвета. На коленях у него лежал номер газеты «Пост», в пепельнице дымился окурок сигареты, а рядом на столе стояла огромная кружка кофе и чуть поодаль — открытая пачка с пышками «Криспи-кримс». При первом же взгляде на него у Франсискаса сразу возник вопрос: сколько еще протянет сердце этого человека?

— Хотелось бы подняться к прорабу, — сказал он.

— Идите. Ворота открыты. Подъемник работает. Но там смотреть-то пока не на что… Только близко к краю не подходите, ладно?

— Не беспокойтесь. Лично я не собираюсь в ближайшее время нырять вниз головой. — Франсискас кивнул в сторону строительной площадки. — Чего-то рабочих не видно.

— Так здесь никого и нет, кроме меня да вас. Прежде чем выложить денежки, хозяева хотят посмотреть, собирается ли сюда вообще кто-нибудь въезжать. Если что понадобится, кричите. Громко!

Франсискас усмехнулся. Ничего нового он не узнал, но, по крайней мере, начальник проявлял любезность.

— Так, говорите, ворота не заперты? Значит, на стройку можно попасть и ночью?

— Скажите, что вы пошутили, и я снова обрету доверие к властям этого города.

— А у кого ключи?

— У меня. И еще примерно у двадцати других бездельников. Только не просите перечислить их по фамилиям.

— Да зачем они мне? А вас как зовут? Кстати, по-моему, где-то я вас видел. Вы не служили в полиции? — Это был хитрый ход, чтобы немножко польстить собеседнику и расположить к себе.

— Нет, сэр, хотя год отслужил во Вьетнаме. Мне этого хватило за глаза и за уши — досыта наелся военной формой.

— И я там служил. Неплохие воспоминания. — Франсискас задумчиво поднял к небу глаза.

— Элвин Джей Густафсон в вашем распоряжении. — И начальник стройки достал из кармана визитку. — Можно просто Гус. Кажется, пора мне спросить, к чему все эти разговоры? Что именно вы тут ищете?

— Да ничего особенного, Гус, просто хочу посмотреть на город сверху.

Франсискас обнаружил, что помещение, в котором находился временный офис прораба, выглядело в точности так, как его описал Болден. Пройдя к дальней стене, он открыл дверь. На севере перед ним открывался вид на Бронкс, опять как и говорил Болден. Без сомнения, это было то самое место.

Засунув руки в карманы, Франсискас прислонился к стене. В голове было пусто — ни подозрений, ни версий.

Он пришел сюда, чтобы посмотреть своими глазами на все, что описывал Болден, и восстановить события.

Беспокойство вызывал доставленный Болденом мужчина — сейчас ему под охраной оказывали медицинскую помощь в больнице. Никаких сомнений, что он ветеран войны, не было, и тем не менее запрос на отпечатки пальцев ничего не дал. Документов при нем не оказалось, а называть свое имя он отказался. Даже не захотел сделать положенный ему телефонный звонок. Просто сидел, кроткий как ягненок. Из чего Франсискас сделал вывод, что перед ним опытный игрок, и это еще больше подогревало желание выяснить, кто же подослал его к Томасу Болдену.