Читать книгу - "Войны мафии - Лесли Уоллер"

Удивленное молчание повисло в кофейне. Через несколько секунд оно было нарушено шипением кофеварки. Потом мимо окон прогрохотал городской автобус в облаке выхлопных газов.

На гладкой переносице Леноры между большими темными глазами слегка наметилась морщинка.

– Вы хотите прищемить хвост Винсу?..

– Не совсем так. Просто никто не должен ставить себя выше закона, – объяснила Эйлин. – На суд можно вызвать каждого. В том числе и мужа, угрожающего своей жене.

– И вы надеетесь притащить в зал суда Винсента Дж. Риччи?..

– Если получится.

Очаровательная улыбка осветила лицо Леноры.

– Господи, Эйлин, я вам верю! Но мне-то чем это поможет?

Эйлин положила свою ладонь на ее руку.

– Возможно, мы сумеем поддержать друг друга.

– Вы хотите, чтобы я помогла вам упечь за решетку Винса? Несмотря на всех его холуев? – Улыбка Леноры стала шире. – Но как?..

Эйлин погладила ее руку.

– Это самое меньшее, чего он заслуживает, отказываясь сделать анализ спермы.

Около кофейни притормозило такси, впритирку к нему – второе. Оба шофера вылезли из машин на плавящийся асфальт и начали вопить друг на друга.

* * *

Отдел благотворительности «Ричланд-бэнк и Траст К°» располагался не в гладком веретене Ричланд-Тауэр, а в средней части здания корпорации, выходившей на Тридцать четвертую улицу. Этот район под наступлением издательской промышленности Нью-Йорка заполнился объектами первейшей общественной необходимости – шикарными ресторанами.

В прошлом Чарли начинал с того, что прибирал к рукам небольшие банки с бестолковыми управляющими. Но «Ричланд-холдингз» поначалу не завоевал большой известности в этом городе огромных банков. Кто-то из специалистов по связям с общественностью предложил изменить политику всего дела, переориентироваться не на опекунство в отношении клиента, а на извлечение максимальной прибыли в его интересах. И сделать достоянием общественности новую стратегию банка.

В течение нескольких лет «Ричланд-холдингз» так развернулся, что потребовался «менеджер по благотворительности». Приставка «и. о.» позволяла Гарнет в любой момент уйти, если не удавалось добиться своего. А в ее практике это случалось редко. Когда в одном забеге участвовали экология и прибыль, фаворита угадать было легко.

По крайней мере, так обстояло дело до ее встречи с Чарли. Гарнет всегда понимала, что ее внешность проказливого эльфа немного противоречит солидному фасаду учреждения – внешность обманчиво инфантильная и в то же время зрелая. А стареющих мужчин обычно тянет к юным телам со слабым умишком.

У Гарнет был тот тип красоты, который выигрывает перед зрителями или объективом. При сокращении дистанции мужчины по большей части впадали в растерянность и исчезали. Но не Чарли, только не Чарли. Он тоже был по-своему экзотичен – своей добропорядочностью, благонамеренностью. И загадочностью родовых линий. Все это разожгло в Гарнет такой интерес, что она сама удивилась.

Преуспевающие мужчины, вступая в средний возраст, часто любят поговорить о том, что хотят изменить жизнь. Что-то в этом роде она слышала и от богача, предоставившего ей этот дом на реке. Но на такой крутой, эксцентричный перелом был способен только Чарли.

– Нам потребуются десятилетия, – увлеченно говорил он, размахивая руками. – Избиратели настолько невежественны, что трудно даже определить, насколько мало они знают. Затем они идут к урнам, и... Ты видишь, что за президентов они избирают!

– Значит, начинать надо с самых молодых – студентов, – напомнила она. – Это очень дорогое удовольствие, Чарли. Избиратели знают, что преподавание не самая выгодная работа. Учителя думают о том же, глядя на свою получку.

– И тем не менее...

Гарнет рискнула и проверила серьезность его намерений. Самым свирепым отравителем окружающей среды была строительная фирма «МАСА», гравийные и цементные заводы, принадлежавшая «Ричланд-холдингз». Прочитав ее доклад, Чарли снабдил все заводы «МАСА» очистительными модулями. К этому времени они уже стали любовниками, но еще не близкими по-настоящему людьми.

Чарли был очень приятный внешне и редкий умница, причем без малейшей рисовки. Женщинами не интересовался, это она заметила сразу, то есть в каком-то смысле, по меркам Манхэттена, считался ортодоксом, что обеспечивало ему вознесение на пьедестал вместе с очень ограниченным кругом аристократов мира бизнеса. Но хотя и не имел в области секса никаких отклонений, обладал большим воображением – в такой же степени, как и она сама: Это говорило о хороших уроках, полученных в юности, наверное, в объятиях кузины Стефи.

Из безусловно интересного знакомого, даже приятеля, он превратился в ее одну-разъединственную любовь. Это случилось помимо ее сознания и, во всяком случае, помимо ее воли. Одна-разъединственная любовь – это очень опасно. Можно порвать сердце в клочья. Она твердо усвоила это после смерти Джерри. Но Чарли, кажется, собирался задержаться.

Второй раз испытывая Чарли, она нацелилась на нефтяную компанию в Пенсильвании. Раньше скважины держали замороженными, потому что выкачивание сырца обходилось очень дорого. В последнее время цена нефти начала расти. Но скважины находились на территории заповедника, национального парка, предназначенного для прогулок, рыбной ловли, наслаждения природой. Разработка скважин грозила нанести ущерб гораздо более важному ресурсу – красоте.

– Оставь их закрытыми, – просила она.

– Гарнет, – начал объяснять Чарли. Он всегда называл ее вторым именем после того, как она призналась, что устала от Эйприл еще в бытность фотомоделью. – Гарнет, я предпочел бы, чтобы лицензии на эти скважины купила какая-нибудь нефтяная компания. Но вопрос о продаже может быть открыт, только если ведется разработка. Как иначе доказать, что они не пустые?

– А они не пустые?

– Есть только один способ это выяснить.

– «Уловка двадцать два»?

Что-то она выиграла. Что-то проиграла. Но – начался процесс постоянного взаимообмена, взаимодействия.

Гарнет многое пришлось пережить: и трагедию своего первого брака, и другие предательские удары судьбы. Она отступала, сохраняя терпение и надежду, что когда-нибудь фортуна сменит гнев на милость и пожалует ее чем-нибудь еще, кроме бесконечных оплеух.

Гарнет знала, что может оказывать влияние на людей. Может быть, благодаря своей необычной внешности и голосу. Но все же было в ней нечто особенное, какие-то качества прирожденного лидера, позволявшие надеяться, что ей снова удастся подняться к вершине – уже в новом качестве.

Чарли был во многом похож на нее. Как и у большинства людей, вышедших из юного возраста, в их отношениях присутствовало рациональное зерно. Объединившись, они вдвоем повышали свои шансы добиться обшей цели. Страстные любовники, они выросли выше страсти. Это была почти сознательная романтика.