Читать книгу - "Исчезнуть не простившись - Линвуд Баркли"

Когда я зашел в спальню Грейс, чтобы пожелать ей спокойной ночи, там уже было темно, но я сразу разглядел ее силуэт на фоне окна. Она смотрела на лунное небо через телескоп. Я заметил, что она кое-как прикрепила его к держателю клейкой лентой.

— Лапочка, — позвал я.

Она пошевелила пальцами, но не оторвалась от телескопа. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел раскрытую книгу «Космос» на ее кровати и спросил:

— Что видно?

— Ничего особенного, — ответила она.

— Это плохо.

— Как раз наоборот. Если ничего не движется к Земле, чтобы ее разрушить, это хорошо.

— Тут не поспоришь.

— Я не хочу, чтобы что-то случилось с тобой и мамой. Если бы астероид попал в наш дом завтра утром, я бы уже сумела его разглядеть. Так что можешь спать спокойно.

Я коснулся ее волос, погладил по плечу.

— Пап, ты мешаешь мне смотреть, — отстранилась Грейс.

— Ой, прости.

— Я думаю, тетя Тесс болеет, — сказала она.

Ох, нет. Она подслушивала. Вместо того чтобы сидеть в подвале, пряталась на лестнице.

— Грейс, неужели ты…

— Она совсем не радовалась своему дню рождения. Я в свой день рождения гораздо счастливее.

— Когда становишься старше, дни рождения уже не такая радость, — объяснил я. — Их было слишком много. Со временем новизна тускнеет.

— Что такое новизна?

— Ты ведь знаешь: если попадается что-то новое, то сразу возникает интерес. А через некоторое время становится скучно. Вот это и есть новизна.

— Ага. — Она сдвинула телескоп немного влево. — Луна сегодня так и сияет. Все кратеры видно.

— Ложись спать.

— Одну минутку.

— Спи крепко и не беспокойся сегодня об астероидах.

Я решил не давить и не требовать, чтобы она немедленно забралась под одеяло. Позволить ребенку лечь немного позже, чтобы поизучать Солнечную систему, не такой уж грех даже с точки зрения властей, занимающихся детским благополучием. Легонько поцеловав ее в ухо, я вышел из комнаты и прошел через холл в нашу спальню.

Синтия, которая уже пожелала Грейс спокойной ночи, сидела на кровати с журналом. Просто перелистывала страницы, практически не видя, что на них изображено.

— Мне нужно завтра забежать в магазин, — сказала она, не отрывая глаз от журнала. — Пора купить Грейс новые кеды.

— Мне казалось, старые еще не износились.

— Нет, но пальцы уже упираются. Поедешь со мной?

— Конечно. Я с утра подстригу траву. Мы сможем там пообедать.

— Сегодня все было очень мило, — заметила она. — Мы слишком редко ездим к Тесс.

— Почему бы нам не взять за правило ездить к ней каждую неделю?

— Ты думаешь? — улыбнулась она.

— Разумеется. Мы можем ужинать с ней у нас, водить ее в ресторан «У Никербокера» или в тот морской, на побережье. Ей понравится.

— Тесс будет в восторге. Сегодня она была слишком задумчивой. И мне показалось, становится немного рассеянной. Я имею в виду мороженое.

Я снял рубашку, повесил брюки на спинку стула и сказал:

— Подумаешь! Ничего серьезного.

Тесс не стала говорить Синтии о своей болезни. Не захотела портить свой день рождения. И хотя, безусловно, это ее дело, мне казалось неправильным, что я все знаю, а Синтия нет.

Но еще большим грузом на меня давило сообщение о деньгах, которые в течение нескольких лет анонимно присылали Тесс. Кто позволил мне утаивать эту информацию от своей жены? Наверняка у Синтии больше прав знать об этом, чем у меня. Но Тесс скрыла это от нее, считая Синтию слишком уязвимой в те дни, и я был с ней согласен. И все же…

Мне бы также хотелось спросить жену, знает ли она, что Тесс пару раз навещала доктора Кинзлер? Но ведь она наверняка заинтересуется, почему Тесс сказала об этом мне, а не ей, поэтому я промолчал.

— Ты в порядке? — спросила Синтия.

— Да, нормально. Немного устал, вот и все.

Я почистил зубы и лег в постель, на бок, спиной к ней. Синтия бросила журнал на пол и выключила свет. Через несколько секунд я почувствовал ее руку на своей груди, затем рука спустилась ниже.

— Ты очень сильно устал? — шепнула она.