Читать книгу - "Уздечка для сварливых - Майнет Уолтерс"

– В любом случае, – продолжал он, – миссис Гиллеспи хотела просмотреть пленку, когда она будет готова, а на студии ей сказали прийти через месяц. Думаю, такие вещи быстро не делаются. Они были потрясены, узнав от меня, что миссис Гиллеспи умерла. Все это добавляет веса вашим словам о том, что она не собиралась себя убивать. – Адвокат пожал плечами. – Я не присутствовал при записи пленки и не знал, что на ней. Мне было только известно, что это послание к семье. В первый раз я посмотрел пленку вчера вечером и сразу же связался с ребятами в униформе. – Он взглянул на часы. – Мне нужно поторопиться. Увидимся с вами в четверг.

Сара наблюдала за отъездом адвоката, а в сердце у нее росло чувство глубокой беззащитности. Она должна была предугадать, как-то подготовиться. «Поговори с доктором Блейкни. Она знает, как поступать». А как насчет Джека?

Внезапно Сара почувствовала себя очень одинокой.

Доктор Блейкни убирала листву в саду, когда приехал детектив Купер. Он прошел по траве и встал рядом, наблюдая за ее работой.

– Тяжкий труд, – сочувственно пробормотал он.

– Да. – Сара прислонила грабли к дереву и засунула руки в карманы плаща. – Пойдемте лучше в дом. Там теплее.

– Если вы за меня беспокоитесь, то напрасно. Я, наоборот, остался бы здесь и выкурил сигарету.

Он выудил из кармана смятую пачку сигарет и с явным удовольствием закурил.

– Отвратительная привычка. Однажды обязательно брошу. Сара изумленно приподняла одну бровь:

– И почему только курильщики так мучаются от чувства вины?

– Сигареты разоблачают слабость нашего характера, – ответил он угрюмо. – Кто-то бросает, а мы не можем. Честно сказать, я никогда не понимал, почему общество относится к нам как к отверженным. Я еще не встречал курильщика, который бы избил жену после нескольких затяжек или сбил ребенка, ведя машину, но могу назвать сотню пьяниц, совершивших подобное. Алкоголь – наркотик посильнее, чем никотин.

Сара провела его к скамейке рядом с тропинкой.

– Рано или поздно большинство моралистов придут к тому, что станут клеймить пьяниц направо и налево. И тогда все вокруг примутся бегать в спортивных костюмах, пышущие здоровьем, кушать овощи, пить морковный сок и беречь здоровье.

Купер рассмеялся.

– А вы, как доктор, разве не рады такому будущему?

– Я останусь без работы. – Сара откинулась на спинку скамейки. – Кроме того, не люблю моралистов. По мне, лучше свободно мыслящие индивидуалисты, чем политически корректная толпа, поступающая именно так, а не иначе лишь потому, что кто-то решил, будто это правильно.

– Поэтому вам и нравилась миссис Гиллеспи?

– Возможно.

– Расскажите мне о ней.

– Мне особо нечего добавить к тому, что я уже рассказывала. Она была самой неординарной из всех моих знакомых.

Предельно циничная. Она не уважала никого и ничего. Не верила ни в Бога, ни в раскаяние. Матильда ненавидела человечество в целом и население Фонтвилля в частности. И считала всех, мертвых и живых, ниже своего достоинства. Единственным исключением был Шекспир. Его она чтила как выдающегося гения.

– И несмотря на все это, она вам нравилась? Сара засмеялась:

– Наверное, меня привлекала ее мятежность. Матильда говорила то, что многие из нас решались только думать. Я не смогу объяснить лучше. И я всегда с нетерпением ожидала встречи с ней.

– Должно быть, это чувство было взаимным, иначе она не оставила бы вам все свои деньги.

Сара ответила не сразу.

– Я понятия не имела, что у нее на уме. Для меня это неприятный сюрприз, даже шок. Не люблю, когда мной манипулируют.

Купер кивнул.

– По словам мистера Даггана, Матильда Гиллеспи велела душеприказчикам хранить содержание завещания в секрете. – Он внимательно смотрел на мерцающий кончик своей сигареты. – Но проблема в том, что мы не знаем, хранила ли она сама эту тайну.

– Если бы она рассказала о своих намерениях, то была бы сейчас жива. Если она убита, конечно.

– Вы имеете в виду, предполагаемый убийца считал, что наследство получит он, а не вы?

Сара кивнула:

– Что-то в этом роде.

– Тогда это дочь или внучка.

– Это зависит от предыдущего завещания. Она могла оставить и другие распоряжения. Людей убивают и за меньшие деньги, чем те, которые должны были получить Рут и Джоанна.

– Опять-таки если ее убили из-за денег. И если ее убили не вы и не кто-то из ваших родственников.

– Правильно, – сказала Сара невозмутимо.

– Вы ее убили, доктор Блейкни?

– Я бы сделала это иначе, сержант. Во-первых, мне не было нужды торопиться. – Она усмехнулась, несколько натянуто, по мнению Купера. – У меня нет неоплаченных долгов, кроме того, слишком опрометчиво с моей стороны убивать Матильду всего лишь через несколько дней после того, как она изменила завещание в мою пользу. – Сара подалась вперед и зажала ладони между коленями. – Ее смерть выглядела бы очень естественно. У докторов есть преимущество, когда дело доходит до идеального убийства. Длительный период болезни, за которым следует спокойная, тихая кончина в кровати. Ничего драматичного вроде вскрытия вен и орудия пытки на голове.

– Но все это может оказаться великолепным планом. Как вы сами сказали, кто заподозрит врача в совершении чего-либо подобного через несколько часов, как старушка отписала ему три четверти миллиона фунтов?

Сара посмотрела на Купера с непритворным ужасом.

– Три четверти миллиона? – медленно повторила она. – Она мне столько оставила?

– Плюс-минус несколько сотен фунтов. Скорее плюс. Данные оценки устарели. Дагган оценил дом с его содержимым в четыреста тысяч фунтов, но одна только коллекция часов застрахована больше чем на сто тысяч, да и то десять лет назад. Боюсь даже предположить, сколько они стоят сейчас. Кроме того, в доме есть антикварная мебель и ювелирные украшения. Не стоит забывать о лондонской квартире миссис Лассель, бесчисленных акциях и ценных бумагах. Вы теперь богатая женщина, доктор Блейкни.

Сара опустила голову на руки.

– О Боже! – простонала она. – Вы хотите сказать, у Джоанны нет прав даже на ее собственную квартиру?

– Совершенно верно. Квартира является частью имущества миссис Гиллеспи. Если бы Матильда Гиллеспи подумала немного, то позволила бы дочери выкупить квартиру за небольшие ежегодные взносы, чтобы избежать уплаты налога на наследство. А теперь казна получит лакомый кусочек не хуже вашего. – В голосе детектива слышалось сожаление. – Вам решать, что продать, чтобы оплатить налог. Интуиция подсказывает мне, что вы не будете пользоваться большой любовью у семьи Лассель.