Читать книгу - "Железный человек - Андреас Эшбах"

Верхний этаж. Здесь, сказал Гарольд Ицуми, находится его комната. Это совпадало с результатами акустического пеленга, и это рождало во мне тревогу. Последний пролёт, остановка. Передо мной протянулся короткий коридор, в котором одна дверь была раскрыта. Оттуда показался высокий мужчина лет сорока с тёмными, коротко стриженными волосами и беспощадным взглядом.

Увидев меня, он вскрикнул. Неудивительно. Его опыт и выучка подготовили его ко многому, но уж точно не к виду человека, который висит под потолком, как человек-паук, вцепившись голой рукой в голую каменную стену. Он вскрикнул, бросился назад в комнату и захлопнул за собой дверь, как будто это могло его спасти.

Прыжок, и я перед дверью. Пинок, и она разлетается на куски по всей комнате. Я вижу, как этот тип в панике бросается в ванную комнату, держа оружие в руке. Молниеносная оценка ситуации. В углу комнаты Гарольд Ицуми на полу, осевший мешком, левая половина его черепа превращена в кровавое месиво, он явно мёртв. На письменном столе раскрытый дипломат, пустой. Следы борьбы.

Я перешёл на инфракрасные сенсоры и увидел очертания врага сквозь стенку ванной, наверняка тонкую, как все стены, встроенные позднее в старых домах. Он сидел на корточках у двери, рука поднята, и, без сомнения, в этой руке он держит оружие. Что он знает обо мне? Что он может знать? Известно ли ему, что меня легче всего убить, если удастся застать меня врасплох и пустить мне пулю через шею в позвоночник или через левый глаз? Я скользнул ближе, быстрый, как удар карате, и бесшумный, как тень. Синтетический гормон всё ещё действовал, воспламеняя меня, как термитный заряд, всё ещё обеспечивая мне двойное преимущество во времени.

Из ванной послышался шум, который я не смог идентифицировать. Лёгкий скрип. Шорох, стук… Засада, на это я и рассчитывал. Я встал рядом с дверью в ванную и размахнулся. Зрителю, окажись он здесь, последовательность моих движений показалась бы нереальной. Я стоял прямо перед стеной, за которой прятался киллер. Какую бы засаду он ни готовил, он исходил из того, что я должен войти через дверь. Но я так не считал. Я размахнулся и ударил кулаком прямо в стену, целясь в его голову.

Стена проломилась, посыпались осколки, зазвенела арматура. Однако удар пришёлся в пустоту. Там, куда угодил мой кулак, не оказалось никакой головы. Я молниеносно выдернул руку, заглянул в зияющую дыру. В ванной было пусто. С внезапной ясностью я понял, что инфракрасная картинка ввела меня в заблуждение. Киллер действительно сидел за этой стеной и подстерегал, но не меня, а Гарольда Ицуми. И не сейчас, а немного раньше. Должно быть, ему пришлось долго ждать, поэтому тепло его тела всё ещё отчётливо держалось в стене.

Ещё не успев толком осознать это, я развернулся, прыжком достиг батареи отопления, от которой мог оттолкнуться, и вломился в ванную вместе с дверью. Окно было открыто. Я бросился к нему, в долю секунды очутился у подоконника и увидел, как киллер бежит по двору через парковку отеля; тонкая верёвочная лестница покачивалась, уходя вниз. В то время как автоматика нацеливания наводилась на бегущего, в поле моего зрения возникали красные и жёлтые линии, проводилась трёхмерная триангуляция и велись расчёты, я вскочил на подоконник и приготовился к прыжку. Я прыгну ему на хребет с расстояния в сорок метров и с высоты в десять и превращу его в нечто такое, чего не узнает родная мать.

В это мгновение отключилось турбо-сердце. Резкий, металлический скрежет, словно от заклинивших зубчатых колёс, отозвался во всём моём теле, удар, словно попавшая в цель пуля-дура, разорвал мне сердцевину туловища, и в следующий момент мне показалось, что моя голова сейчас лопнет, глаза вылезут из орбит, а кровь прорвётся наружу через корни волос.

Я ничего не мог сделать, тело не слушалось меня, я лишь хрипел и задыхался, хватая ртом воздух, и сердце стучало как автоматная очередь. Я рухнул на пол, на обломки стены, рванув за собой арматуру ванной, но сознание не пропало, даже при таком диком давлении крови. Во мне всё вибрировало и ходило ходуном. Бешеные ряды никогда ранее не виданных кодов неслись по виртуальному экрану, который через мой искусственный глаз был включён в поле зрения. Красная зона тревоги. Меня разрывало.

Но не сразу. Я лежал на спине, уставившись на пульсирующий потолок ванной комнаты, и мог читать множество таких успокоительных сообщений, как Unexpected error 804 occurred – call system administrator.[1]По крайней мере, лёгкие постепенно вошли в колею настолько, что я смог выругаться.

Несмотря на напоминание Too many errors – please shut down Combat Mode,[2]я при первой возможности подтянулся у окна вверх и выглянул наружу. Под альфа-адреналином каждая секунда длится как вечность, но тем не менее их минуло достаточно, чтобы киллер мог спастись бегством. Но нет, о чудо, он всё ещё был здесь. Он стоял на выезде парковки и смотрел вверх в мою сторону, как будто всё ещё не мог взять в толк, что это на него обрушилось. И будто раздумывал, не вернуться ли ему назад.

Если бы у меня был револьвер, я без труда застрелил бы его и сделал это без колебаний. За отсутствием такового я поднял камень, выломанный из стены, прицелился и метнул его изо всех сил, какие только дали мне мои творцы. То есть из нечеловеческих сил. Без сомнения, незнакомец не знал, как так случилось, что обломок задел его в плечо, словно пушечное ядро. Я слышал, как он вскрикнул, увидел, как он зашатался, упал и исчез в тени. Я закрыл свой левый глаз, заставил работать инфракрасные сенсоры и светоусилители и увидел, как он поднялся на ноги, держась за плечо, и скрылся за углом дома. Я промахнулся. Собственно, я хотел попасть ему в голову, и если бы мне это удалось, он, несомненно, уже не встал бы.

Я с тяжёлым сердцем отключил боевой модус. Или то, что ещё оставалось от него. На меня разом упала тяжёлым покрывалом усталость, а лёгкие снова принялись учащённо качать воздух, отрабатывая долги. Правая рука дрожала. Я ощущал во рту солёный привкус и уже знал, что меня ждут бездны усталости. Чуть позже.

Я вышел из ванной и осмотрел труп низкорослого плотного адвоката с узкими глазами и сомнительным вкусом в одежде. Его рубашка с узором из костей выглядела абсурдным комментарием к его судьбе.

Его бумаги. Я даже не пытался искать их. Кто-то явно знал, что они у него. Кто-то, кто убил его, чтобы – да, чтобы что? Чтобы забрать их назад? Воспрепятствовать их передаче? Или что? В любом случае бумаги оказались ценнее, чем я о них думал.