Читать книгу - "Книга убийств - Джонатан Келлерман"

— Какой мешок?

— Обычный, из магазина. Белый, наверное, «Зоди», потому что она все там покупает. Джейни всегда складывает свои наряды в такие мешки.

— И что вы увидели в мешке?

— Красный топик размером с кусок пластыря. Я ей постоянно говорил, что в таких ходят шлюхи и ей следует его выбросить, грозился отнести на помойку.

— Но не отнесли.

— Нет, — сказал Инголлс. — Зачем? Ничего бы не изменилось.

— Красный топик, — повторил Швинн. — Что еще?

— Больше я ничего не заметил. Может, еще юбка. Микро-мини, других она не покупает. Туфли были у нее на ногах.

— Черные, на высоких каблуках.

— Блестящие, — добавил Инголлс. — Лакированные, на немыслимых каблуках. Я ей все время повторял, что она упадет и свернет себе шею.

— Итак, нарядная одежда, — сказал Швинн и все записал.

Красно-черный наряд для вечеринки, подумал Майло и вспомнил время, проведенное в средней школе. Как мальчишки сидели кружком и со смешками разглагольствовали о том, что красный и черный цвета означают: девчонка на все готова. Он веселился вместе со всеми, делая вид, что его это тоже волнует…

— Кроме джинсов и футболок, она ничего другого не покупает. Еще наряды для вечеринок.

— Кстати, о нарядах, — проговорил Швинн. — Давайте посмотрим ее вещи.

В квартире имелись две спальни размером с тюремную камеру и разделенные ванной без окна, где стояла отвратительная вонь.

Швинн и Майло мельком посмотрели на спальню Боуи Инголлса, когда проходили мимо. Огромный матрас занимал почти весь пол. Грязные простыни сползли и кучей валялись на дешевом ковре. Крошечный телевизор, казалось, вот-вот свалится с тумбочки из прессованного дерева. И снова пустые банки из-под пива.

Спальня Джейни оказалась еще меньше. В ней едва помещались матрас и тумбочка из такого же искусственного дерева. Вырезки из журналов для молодежи украшали стены под самыми диковинными углами. На тумбочке сидела грязная меховая игрушка — коала, рядом с ней мятая пачка «Кента» и полупустая коробка леденцов от кашля. Комната была такой маленькой, что матрас мешал полностью открыть дверь шкафа, и Швинну пришлось изогнуться, чтобы заглянуть туда.

Он поморщился, сделал шаг назад и сказал Майло: — Давай ты.

Комплекция Майло усложняла задачу, но он не стал спорить.

В «Зоди» продаются уцененные товары, но даже несмотря на их дешевизну, гардероб Джейни представлял собой жалкое зрелище. На пыльном полу стояла пара спортивных тапочек восьмого размера, рядом с ними босоножки на платформе и белые пластиковые сапоги с прозрачной подошвой. Две пары джинсов размера S кое-как болтались на вешалках, одни потертые, с дырками, явно проделанными специально, а другие — с заплатами. И те, и другие сделаны на Тайване. Четыре полосатые футболки с криво обрезанными рукавами, блузка из хлопка с яркими цветами и проеденная молью на кармане, а также три блестящих топика из полиэстра, размером с носовой платок, которым Швинн поделился с Инголлсом, — ядовито-голубой, черный и жемчужно-белый. Красный джемпере надписью «Голливуд» выпуклыми золотыми буквами, коротенькая черная курточка, якобы кожаная, потрескавшаяся и сморщенная, точно лицо старухи.

На верхней полке лежали крошечные трусики, лифчики, колготки и куча пыли. Все провоняло табаком. Карманов оказалось совсем немного. Кроме грязи и оберток от мятной жвачки, Майло в них ничего не обнаружил. Какая невыразительная, пустая жизнь — почти как его собственная квартира, которую он не стал обживать по-настоящему, поскольку не был уверен, что задержится здесь надолго.

Он обыскал комнату. Постеры из журналов — вот единственное, что хотя бы отдаленно подходило под категорию «личные вещи». Ни дневника, ни записной книжки, даже фотографий друзей нигде нет. Возможно, когда-то Джейни и называла этот хлев домом, но те времена остались в прошлом. Может, у нее было какое-то другое место, убежище, где она хранила то, что считала ценным?

Майло проверил под кроватью, но там была только грязь. Когда он оттуда выбрался, шея и плечи у него отчаянно болели.

Швинн и Инголлс вернулись в гостиную, а Майло зашел в ванную. Стараясь не дышать, заглянул в аптечку. Ничего особенного — анальгетики, слабительное, средство от поноса, антациды — целый склад. Что-то грызет Инголлса изнутри? Чувство вины или всего лишь алкоголь?

Майло вдруг ужасно захотелось выпить.

Войдя в гостиную, он увидел, что Инголлс с отсутствующим видом сидит на диване и спрашивает:

— Что мне теперь делать?

Швинн стоял в стороне, словно хотел оказаться как можно дальше от него. Инголлс был ему больше не нужен.

— Вам придется уладить ряд формальностей — опознание, заполнение официальных бумаг. Опознание можно провести после вскрытия. Возможно, у нас появятся к вам новые вопросы.

Инголлс поднял голову:

— О чем?

Швинн протянул Инголлсу визитку:

— Если что-нибудь вспомните, позвоните по этому номеру.

— Я уже все сказал.

— Джейни могла еще где-нибудь ночевать? — спросил Майло.

— В каком смысле?

— Ну, всякие там тайные убежища, где дети любят прятаться от взрослых и где хранят свои сокровища.

— Понятия не имею, где любят прятаться дети. Я и про свою-то дочку не знал, куда она ходит. Откуда мне про других…

— Ладно, спасибо. Нам очень жаль, что так случилось, мистер Инголлс.

Швинн знаком показал Майло на дверь, но уже около нее повернулся и спросил:

— И еще одно: как выглядит Мелинда?

Важный вопрос, подумал Майло, но ему самому он в голову не пришел. А Швинну пришел, он все тщательно продумал и задал его в самое подходящее время. Возможно, он сумасшедший, но дело свое знает не в пример лучше Майло.

— Невысокая, большие сиськи — от рождения, — пухленькая. Светлые волосы, очень длинные и прямые.

— Соблазнительная, — с удовольствием заключил Швинн.

— Как скажете.

— И она ровесница Джейни?

— Может, чуть старше, — ответил Инголлс.

— Тоже второгодница?

— Откуда мне знать?

— Дурное влияние, — сказал Швинн.

— Точно.

— У вас есть фотография Джейни? Которую мы могли бы показать в случае необходимости?

— У меня должна быть, верно? — ответил Инголлс так, словно сдавал устный экзамен.

С трудом поднявшись на ноги, он поплелся в свою спальню и вернулся через несколько минут с фотографией три на пять.

Темноволосая девочка лет десяти в платье с коротким рукавом смотрела на Микки-Мауса ростом в пять футов. Ничего общего с жертвой на Бодри.