Читать книгу - "Тайна «Libri di Luca» - Миккель Биркегор"

Лука успокоил ее, сказав, что она может оставаться здесь столько времени, сколько понадобится, чтобы собраться с силами, и принялся болтать о всяких пустяках, стремясь отвлечь девушку от пережитого ею потрясения. Он рассказывал ей о своей букинистической лавке, о проводящихся здесь читательских вечерах, о разных книгах и даже обсудил с Катериной погоду. И вдруг, совершенно неожиданно, он спросил ее, как давно она слышит голоса.

Вопрос застал Катерину врасплох; она даже совсем забыла данное себе некогда обещание никому не открывать свою тайну, и рассказала букинисту обо всем. Удивительно, но оказалось, что Лука прекрасно ее понимает и разбирается во всех этих странных ощущениях. Он расспрашивал Катерину о том, насколько сильны слышимые ею голоса, может ли она усилием воли заставить их умолкнуть, когда они в первый раз посетили ее и знает ли она кого-либо еще, кто испытывал бы то же самое. Она старательно отвечала, чувствуя, что впервые встретила человека, который действительно ее понимает и всерьез воспринимает ее слова. Лука беседовал с ней в своей обычной манере, которую затем, с течением времени, Катерина столь полюбила, — спокойно, позволяя собеседнику чувствовать себя полностью расслабленным и раскрепощенным. Он объяснил девушке, что она вовсе не одна такая — не меньше половины всех присутствовавших на недавнем чтении обладали теми же способностями.

Сама Катерина никогда не воспринимала то, что она слышит голоса, как какие-то особые способности. Посещавшие ее голоса полностью подчиняли себе все ее внимание, не она управляла ими, а они владели ею. Однако, если верить объяснению Луки, выходило, что, если вблизи нее люди что-то читают — вслух или про себя, — она может самостоятельно выбирать канал, к которому ей захочется подключиться.

Всего за четверть часа Лука обучил ее нескольким приемам, с помощью которых она теперь могла настолько приглушать в своем сознании голоса, что они ее больше не отвлекали и не раздражали. Разумеется, приемы эти нуждались в совершенствовании, однако уже при первой попытке эффект получился столь заметным, что от испытанного облегчения Катерина даже расплакалась. Лука утешил ее и сказал, что она может заглядывать к нему в лавку, когда захочет, чтобы тренировать эти навыки. По его словам, она вполне могла и самостоятельно, без всякого его присмотра, упражняться, приглушая голоса. Однако пусть никогда — он настойчиво повторил это несколько раз — не пытается сама их усилить или же оказать на них какое-либо иное влияние до тех пор, пока основательно этому не обучится. Позже она сама поймет, почему это так важно.

Посетитель, находившийся сейчас в «Libri di Luca», был явно рассеян. Помимо мимолетных вспышек картин, возникающих в сознании Катерины по мере чтения им отрывков из просматриваемых книг, она видела и иные картины, не имеющие никакого отношения к текстам. Это было своего рода побочным эффектом ее особых способностей. Помимо того, что Катерина слышала читаемый кем-то про себя текст, зачастую она могла еще и видеть те зрительные образы, которые возникали в мозгу читающего мужчины или читающей женщины. И если его или ее в это же самое время посещали какие-либо иные мысли, они возникали в сознании девушки как отдельные бессвязные эпизоды, подобно врезкам в киноленту. Такие дополнительные способности нужно было в себе развивать, и за годы знакомства с Лукой она с его помощью овладела ими, так что была в состоянии понять, о чем думает не особо внимательный читатель, такой как мужчина в очках в роговой оправе.

По-видимому, чуть позже он должен был встречаться с какой-то девушкой, поскольку среди его мыслей постоянно возникал ее образ, равно как и картины места, где была назначена встреча (Ратушная площадь), ресторана, где они хотели поужинать («Мюльхаузен»), а также визуальное воплощение тех эротических надежд, осуществления которых он предвкушал ближайшим вечером. Катерина почувствовала, что кровь прилила к ее лицу.

Тем не менее подобным образом Катерина не могла читать мысли у всех подряд. Иверсен утверждал, что это связано с тем, насколько развита у человека фантазия, насколько ярки картины, вызываемые текстом и рисуемые подсознанием, а также от самого стиля чтения. У тех, кто бегло просматривал текст, мысленные ассоциации порождали наслаивающиеся друг на друга образы, которые в отдельных, наиболее показательных случаях становились похожими на мелькающий у нее перед глазами комикс или мультфильм. Другие же читали не торопясь, обстоятельно, и картины, рождавшиеся в их сознании, были точными и подробными, так что Катерина при желании могла рассмотреть мельчайшую деталь в них, увеличив ее как на фотоснимке, сделанном спутником-шпионом.

— Возьму, пожалуй, вот эти две, — раздался чей-то сдержанный голос. Открыв глаза, Катерина увидела прямо перед собой человека в очках в роговой оправе, который, смущенно пожав плечами, протянул ей через прилавок две книжки.

— Восемьдесят крон, — сказала Катерина, даже не взглянув на обложки дешевых изданий. Она уже и так знала, что мужчина выбрал: «Большой сон» и «Отель „Луна“»[16]за тридцать и пятьдесят крон соответственно. Пока посетитель рылся в карманах в поисках денег, она упаковывала его покупки. Расплатившись, мужчина вышел из магазина, помахивая черным пакетом с надписью золотыми буквами «Libri di Luca».

В некоторых случаях дар Катерины отчасти компенсировал то обстоятельство, что она страдала дислексией, иногда ей даже удавалось полностью скрывать от окружающих свой недостаток. Так, на некоторых уроках чтения в народной школе, которую она посещала, у нее иногда отмечали «значительные успехи», однако, когда преподаватель или же иные ученики отвлекались от текста, для ее разумения оказывалось недоступно, как буквы складываются в слова. Это не замедлило сказаться и на результате выпускных экзаменов.

Лука считал, что между ее дислексией и способностями Чтеца существует определенного рода связь. Во время занятий с Катериной он довольно быстро определил, что возможности ее весьма велики; по его словам, дислексия вовсе не препятствовала, а даже способствовала их развитию. Тем самым он старался убедить Катерину считать свои способности даром свыше, а не наказанием, как это казалось ей прежде. Правда, сам он, будучи Чтецом, не относился к числу улавливающих и потому не мог в полной мере понять всех ощущений Катерины.

Что же касалось сына ее учителя, которого в данный момент в подвале магазина Иверсен посвящал в тайны Чтецов, ему наверняка все это давалось еще тяжелее. Собственный скепсис, который она испытала, когда Лука ввел ее в курс дела, быстро рассеялся, поскольку с подобными ощущениями она была знакома не понаслышке. К тому же им было дано объяснение — пусть отчасти фантастическое, но все же такое, на которое можно было опереться. Однако она и представить себе не могла, как все это воспримет человек неподготовленный. Какой будет его реакция?

Катерина услышала скрип лестницы, и чуть погодя из подвала появился Иверсен. По лбу его струился пот, лицо раскраснелось, как обычно бывало во время сильного возбуждения или жаркого спора.