Читать книгу - "Пепел розы - Мэри Хиггинс Кларк"

— К тому же я задолжал ей ужин. Обещаю, что привезу ее домой к девяти.

Робин радостно согласилась, и через час Боб приехал за ней.

Кэрри решила использовать неожиданно свалившееся свободное время, чтобы поработать с протоколами. Читая свидетельские показания, она, конечно, могла лучше разобраться в деле, но все же есть огромная разница между словами на бумаге и живыми людьми. Ведь она не видит лиц, не слышит интонаций, не может проследить, кто как реагирует на вопрос. А при вынесении вердикта немалую роль играет то, как присяжные оценят поведение свидетелей. Присяжные наблюдали за доктором Смитом. И поверили ему.

Джефф Дорсо любил футбол и был поклонником «Гигантов». Но, конечно, квартиру в Мидоулэндсе он купил не по этой причине, а потому, что ему там просто нравилось. Сидя в воскресенье на стадионе, Джефф почти не обращал внимания на игру, а размышлял о вчерашнем визите в тюрьму, о том, что Кэрри Макграт думает о протоколах и какое впечатление на нее произвели слова Скипа.

Протоколы он передал ей в четверг. Интересно, она их уже прочитала? Джефф надеялся услышать от нее хоть что-то на эту тему, пока они ждали Скипа, но Кэрри и словом не обмолвилась. Он убеждал себя, что она привыкла относиться ко всему скептически и то, какие выводы она сделала из рассказа Риардона, не обязательно означает, что она умывает руки.

Когда «Гиганты» все-таки победили, забив гол в последнюю секунду, Джефф присоединился к радостным воплям, но отклонил предложение друзей выпить по кружке пива. Вместо этого он поехал домой и позвонил Кэрри. Оказалось, она уже изучила протоколы и хочет кое-что обсудить.

Джефф обрадовался:

— Ты свободна сегодня вечером?

Долли Боулз было шестьдесят, когда она, овдовев, переехала к дочери. С тех пор прошло двенадцать лет. Ей не хотелось навязываться, но она всегда нервничала, оставаясь одна в большом доме, где они раньше жили вдвоем с мужем.

Этому было объяснение. В детстве Долли открыла дверь разносчику пиццы, а тот оказался грабителем. Ей до сих пор снилось, как он, связав их с матерью, обшаривает дом. В результате Долли стала очень подозрительной. Стоило ей услышать непонятный шум или заметить на улице незнакомца, как она нажимала кнопку тревоги, чем раздражала зятя.

Ее дочь Дороти и зять Лу часто путешествовали. Когда приехала Долли, их дети еще жили с родителями, так что она могла заботиться о внуках. Но несколько лет назад они решили жить отдельно, поэтому Долли было нечем заняться. Она пыталась прибираться в доме, но приходящей прислуге ее помощь не требовалась.

Получив столько свободного времени, Долли решила работать няней. Дела шли превосходно. Она радовалась общению с малышами, играла с ними или читала. Ее все любили. Единственным ее недостатком было то, что она часто звонила в полицию, чтобы сообщить о подозрительных людях. Но вот уже десять лет Долли не донимает полицейских, с тех самых пор, как выступила свидетельницей по делу об убийстве Сьюзан Риардон. Вспоминая об этом, она вздрагивала. Прокурор выставил ее дурой. Дороти с Лу пришли в ужас.

— Мама, я ведь просила тебя не говорить с полицией, — отругала ее потом дочь.

Но тогда Долли решила, что должна это сделать. Скип Риардон ей нравился. И она считала, что обязана помочь. Кроме того, она действительно видела машину. И пятилетний Майкл, с которым она сидела в тот вечер, тоже видел. Но адвокат Скипа посоветовал ей не впутывать ребенка.

— Это только навредит делу, — втолковывал ей мистер Феррелл. — Нам нужно лишь, чтобы вы сказали, что в девять вечера видели перед домом Риардона темный «Мерседес» — седан и что машина уехала несколько минут спустя.

Долли была убеждена, что разглядела цифру «3» и букву «Л» на номерном знаке. Тогда прокурор ушел в глубь зала и показал ей табличку с цифрами. Долли ничего не смогла разобрать. Еще ее вынудили признаться, что Скип ей нравился, поскольку однажды вечером откопал ее машину, застрявшую в снегу. Долли понимала: это вовсе не означает, что Скип не может оказаться убийцей. Но в глубине души она чувствовала, что Риардон невиновен, и каждый вечер молилась за него. До сих пор, работая в доме напротив, Долли выглядывала из окна и вспоминала тот вечер, когда убили Сьюзан. Маленький Майкл указал на черный автомобиль и пролепетал: «Машина Дады».

Долли не подозревала, что в эту самую минуту, всего в десяти милях отсюда, Джефф Дорсо и Кэрри Макграт говорят о ней.

По молчаливому согласию Кэрри с Джеффом не обсуждали дело Риардона, пока им не принесли кофе. Вместо этого Джефф рассказывал о своем детстве:

— Я считал, что моя кузина из Нью-Джерси живет в глуши. Но потом мы тоже переехали сюда, и однажды я решил здесь остаться.

Затем он рассказал о четырех младших сестрах.

— Я тебе почти завидую, — вздохнула Кэрри. — Я единственный ребенок, и мне всегда нравилось ездить в гости к друзьям, у которых были большие семьи. Я думала: как это здорово, когда у тебя много родных. Отец умер, когда мне было девятнадцать, а когда мне исполнился двадцать один год, мать второй раз вышла замуж и переехала в Колорадо. Мы видимся дважды в год.

Джефф с сочувствием посмотрел на нее:

— Наверно, тебе очень не хватает семейной поддержки.

— Это верно. К счастью, я встретила Джонатана и Грейс Хувер. Они всегда относились ко мне как к дочери.

Потом они обсудили юридический колледж и сошлись во мнении, что первый год там — настоящий кошмар.

— Почему ты решил стать адвокатом? — спросила Кэрри.

— Думаю, все началось в детстве. В нашем доме жила женщина по имени Анна Оуэне, милейший человек. Когда мне было лет восемь, я бежал к лифту, чтобы запрыгнуть, пока двери не закрылись. Я так спешил, что не заметил Анну и сбил ее с ног. Любой другой на ее месте поднял бы крик, но Анна поднялась и сказала только: «Джефф, лифт еще вернется». И рассмеялась. Она видела, как я огорчился.

— Но это еще не повод, чтобы становиться адвокатом, — улыбнулась Кэрри.

— Нет, конечно. Но три месяца спустя, когда ее бросил муж, она проследила за ним до квартиры его новой подружки и застрелила. Я был уверен, что у нее случилось временное помрачение рассудка. Ее адвокат тоже старался придерживаться этой линии защиты, но Анна все равно угодила за решетку на двадцать лет. Думаю, ключевая фраза всегда «смягчающие обстоятельства». Когда я чувствую, что они есть, или верю, что подсудимый невиновен, как Скип Риардон, то берусь за дело. А почему ты стала прокурором?

— Жертва и ее семья, — просто ответила Кэрри. — Опираясь на твою теорию, я могла бы застрелить Боба Кинеллена и наплести о смягчающих обстоятельствах.

Глаза Дорсо весело блеснули.

— Не могу представить, чтобы ты кого-то застрелила.

— Я тоже. Если только… — Кэрри запнулась, потом продолжила: — Если только опасность не будет угрожать Робин. Я пойду на что угодно, лишь бы спасти дочь.