Читать книгу - "Особый склад ума - Джон Катценбах"

Сьюзен засмеялась, хотя и не слишком-то радостно. Она приложила руку к спине агента и подтолкнула того к машине:

— Залезайте-ка, мистер полицейский, и садитесь за руль. Мама, садись вперед. Нас ожидает трогательная встреча родственников после долгой разлуки.

Джеффри положил пистолет на сиденье между собой и сестрой, а портфель, который несла мать, пристроил себе на колени. Из внутреннего кармана пиджака он достал маленький, размером с пишущую ручку, электрический фонарик. Включив его, он вынул из портфеля две папки, в каждой было всего несколько листков.

Первая представляла собой составленное Службой безопасности конфиденциальное досье на Кэрил Энн Куртен. Он быстро просмотрел его, ища в нем что-нибудь, способное подсказать, как она себя поведет, когда поймет, что ее раскрыли. Однако найти ответ на этот вопрос оказалось не так-то просто. Со страниц досье вставал образ преданной своему долгу, хотя и немного скрытной, сотрудницы Службы безопасности. Она прекрасно проходила служебные тесты, что обеспечивало ей быстрое продвижение по службе, и ее послужной список выглядел впечатляюще. Отзывы о ее работе прекрасные, характеристики блестящие. Она отлично ладила с сослуживцами и умела заслужить похвалу начальства. О ее личной жизни и общественной деятельности не говорилось почти ничего, за исключением разве что короткого сообщения, очень встревожившего Джеффри, о том, что Кэрил Энн Куртен состоит членом женского стрелкового клуба, выступая за который получила несколько наград в состязаниях по стрельбе из спортивного пистолета. Досье также свидетельствовало, что она принимает активное участие в деятельности церковно-приходского совета и различных общественных организаций, посещает несколько оздоровительных клубов и в прошлом году принимала участие в проводившихся на улицах Нового Вашингтона ежегодных соревнованиях по бегу, пробежав марафонскую дистанцию меньше чем за четыре часа.

Что касается ее жизни до прибытия в Пятьдесят первый штат, то сведения, содержащиеся в досье, оказались еще более скудными. Говорилось, что она прослушала двухгодичный курс делового администрирования в одном из городских колледжей в Джорджии. Проработать по специальности за пределами Западной территории она успела совсем недолго, но этого срока ей вполне хватило, чтобы получить хорошие навыки секретарской работы. В папке лежали два рекомендательных письма от прежних работодателей, которые отзывались о ней как о ценном сотруднике. Одно из них пришло от небезызвестного адвоката из Трентона — факт, о котором этот скользкий тип умолчал во время вынужденной беседы с Клейтоном. Другое, как предположил Джеффри, было либо подделано, либо добыто за деньги. Однако в те времена, когда новый штат еще только начинал принимать свой нынешний вид, этот документ сошел за настоящий. Так что миссис Куртен явилась сюда с прекрасными рекомендациями и с богатым мужем, не скупившимся на траты. А проникнув в ряды местной бюрократии, она поплыла вверх по течению — с упорством лосося, стремящегося к своему нерестилищу.

Джеффри отложил эту папку в сторону и взялся за следующую.

Информация в ней оказалась еще лаконичнее. В первой строке досье, присланного из Национального информационного криминалистического центра, значилось: Элизабет Уилсон. Погибла при невыясненных обстоятельствах.

Джеффри покачал головой.

«Вовсе она не погибла, — подумал он, — а возродилась к новой жизни».

Далее излагалась история молодой женщины, выросшей в сельской глубинке штата Западная Вирджиния. В юные годы она была хорошо знакома с ювенальной юстицией, не раз каравшей ее за такие провинности, как кража со взломом, поджог, оскорбление действием и проституция. Среди бумаг имелся немногословный рапорт, поступивший в Департамент пробации[115]от властей округа Линкольн, согласно которому в детстве она, по неподтвержденным сведениям, неоднократно была изнасилована своим отчимом.

Элизабет Уилсон села в тюрьму за покушение на убийство в возрасте девятнадцати лет. Она порезала опасной бритвой пьяного клиента, который отказался расплатиться с ней за оказанные услуги интимного характера. Тот успел даже ударить ее несколько раз, прежде чем понял, что у него вспорот живот от пупка до самого паха. Она вышла на свободу по условно-досрочному освобождению, отсидев три года в федеральной тюрьме Моргантаун. Как говорилось в отчете, через шесть месяцев после этого она устроилась на работу в находящийся в сельской местности бар, обслуживавший преимущественно байкеров и расположенный примерно в семидесяти милях от ближайшего города. В первый же вечер, когда девушка обслуживала посетителей, она вышла с одним из них за дверь, и больше ее не видели. Ее разорванная и окровавленная одежда была обнаружена полицией в поросшей густым кустарником ложбине, но само тело так и не нашли. Дело было зимой, лежал глубокий снег, и местность стала почти непроходимой. Прибыли кинологи с собаками, но тоже ничем не смогли помочь. Впоследствии полиция допросила несколько человек, сидевших в тот день в баре, которых видели разговаривающими с ней, и арестовала одного из них: в кабине его пикапа нашли кровавые пятна. Группа крови оказалась такой же, какая была у нее, поэтому произвели генетическое исследование. Оказалось, что кровь действительно принадлежит ей. При более тщательном обыске автомобиля в нем нашли большой охотничий нож со следами крови, спрятанный под полом. Несмотря на заявление хозяина, что в тот вечер он был мертвецки пьян и не помнит вообще ничего, а не то что подробности какого-то убийства, его отдали под суд и приговорили к пожизненному заключению.

Джеффри подумал, что это все сильно позабавило его отца. Ведь не кто иной, как он вымазал сиденье пикапа ее кровью. Да и нож для полноты картины пришелся очень кстати. Очень умно придуманная деталь. Он живо представил себе, как отец, предварительно взяв у этой Элизабет Уилсон немного крови, наставляет ее в день мнимого убийства: сперва ей надлежит изобразить флирт, потом ссору, затем выйти с крепко выпившим посетителем, который должен едва держаться на ногах. С таким, который наутро ничего не сможет вспомнить.

Эту молодую женщину, смерть которой отец инсценировал, точно так же как ранее разыграл собственную гибель, он забрал с собой. В ту первую ночь она, верно, напоминала новорожденного младенца. Нагая, без одежды, которую пришлось разорвать и вымазать ее кровью, дрожащая от холода, испуганная.

«Она обязана ему всем», — подумал Джеффри и закрыл папку.

Он бросил быстрый взгляд на сестру, а затем на мать.

«Они не знают, как опасна может оказаться эта женщина, — промелькнуло у него в мозгу. — В ее жизни нет ничего, что не придумал бы для нее отец. Она, разумеется, предана ему, как самая верная собака. Злобная, сторожевая собака. А может, еще сильнее».

Во второй папке имелась одна старая фотография. С нее на него смотрело юное недоброе лицо с застывшей кривоватой усмешкой. Щербатый рот, в котором не хватало переднего зуба, был приоткрыт. Перебитый нос смотрел на сторону. Лицо обрамляли жидкие пряди неухоженных белесых волос.