Читать книгу - "Пелена страха - Рафаэль Абалос"

– Поясните.

Густав Ластоон взял один журнал в руки.

– Видите этот заголовок? – спросил он, показывая титульный лист комикса с неизвестными Клаусу пятью буквами, расположенными над цветным рисунком с двумя красотками в высоких армейских сапогах, обтягивающих брюках, военных куртках из черной кожи и нарукавных повязках с нацистской свастикой, которые пинали стоявшего на коленях американского солдата. Потом гид добавил: – Это слово написано на иврите и означает «шталаг». Так назывались нацистские лагеря для военнопленных, захваченных во время Второй мировой войны. Но эти комиксы создавались израильскими художниками в семидесятые годы. Их издавали только в Израиле и выдавали за переводные порнокомиксы, привезенные из Соединенных Штатов. После того, как они вышли, их почти сразу запретили. С тех пор они не переиздавались. Поэтому они очень высоко котируются среди коллекционеров, и я храню их, так как они дорого стоят. Надеюсь, вы мне их вернете? Вам они совершенно ни к чему.

– Я оставлю их у себя всего на несколько дней.

– Пожалуйста, берегите их. Мне бы не хотелось, чтобы их заляпали кофе или чтобы с ними еще что-нибудь случилось.

Инспектор понял, что хотел сказать кладбищенский гид. Он сунул комиксы в ящик стола и решил продолжить выяснение обстоятельств обнаружения трупов.

– Вернемся к нашим баранам, господин Ластоон. Что вы делали у памятника Битве народов этим утром, перед тем как позвонили на 112?

– У меня там была назначена встреча.

– С пятью мертвыми девушками?

– Я уже отвечал на этот вопрос. Сколько раз можно спрашивать одно и то же?

– Вы слишком расплывчато отвечаете на вопросы.

– Как меня спрашивают, так я и отвечаю.

– Можете мне сказать, с кем вы собирались встретиться?

– Полагаю, что это молодая англичанка или американка, которая с трудом могла связать два слова по-немецки.

– Какова цель встречи?

– Профессиональная.

– Какой вид туристических услуг вы предоставляете в шесть часов утра?

– Обычно никакой. В это время я не работаю, но я сделал исключение.

– Когда и как вы познакомились с этой девушкой?

– Она позвонила мне на мобильный вчера утром около одиннадцати. Можете проверить список входящих вызовов, – буркнул Густав Ластоон.

– Что точно она говорила?

– Она хотела посетить кладбище Зюдфридхоф перед рассветом. Я ей объяснил, что это невозможно. Как я уже говорил, днем я вожу обзорные экскурсии по городским памятникам на микроавтобусе для другой компании, с которой я сотрудничаю. Мои ночные экскурсии начинаются ровно в полночь.

– Тогда почему вы согласились?

– Она предложила за посещение тысячу пятьсот евро.

Клаус Бауман совсем не думал в этом направлении и мысленно упрекнул себя за это.

– Она приехала и заплатила?

– Она заверила, что приедет раньше меня и оставит деньги под камнем сбоку от входа в монумент…

– И оставила?

Густав Ластоон сунул руку в потайной кармашек, скрытый под лацканами пальто, и, вытащив три аккуратно сложенные пополам купюры по пятьсот евро, положил их на стол.

– Они лежали там, где она сказала. По телефону девушка очень настаивала, чтобы я их взял. Она сказала, что приехала издалека, чтобы оказаться на этом кладбище в Лейпциге на рассвете. И это должно произойти именно в эту ночь.

– Она объяснила, почему это ей так важно?

– Она сказала, что это связано с черной луной.

– С черной луной?

– Да, это такая лунная фаза, которая наступает перед тем, как луна снова начинает становиться видимой. Для некоторых эзотериков это знаменует собой магическое обновление, и они устраивают действа и ритуалы, не менее важные, чем на Хеллоуин.

– Вы знаете какой-нибудь из этих ритуалов?

– Их каждый может найти в Интернете: свечи, какой-нибудь напиток, наркотики, – он изобразил пальцами рук кавычки, – заклинания, танцы, иногда секс.

При упоминании наркотиков и секса Клаус Бауман встрепенулся. Скоро будут готовы результаты токсикологической экспертизы трупов, и он сможет узнать причину смерти девушек. Комиссар с самого начала высказался, что считает наиболее вероятным ключом к этому делу нелегальную торговлю сексом и наркотиками, и Клаус опасался, что выяснение возможной причастности мафиозных сетей из Германии, Чехии, Польши и даже России превратит его расследование в громоздкую неразрешимую головоломку. Нет, сказал он себе. Выбор места преступления и его сценография – все это говорило в пользу ритуального убийства, а не мафиозной разборки. И все же Клаус не хотел торопиться с выводами. Пока нет.

– Почему вы решили встретиться с этой девушкой у монумента Битвы народов? – спросил он.

– Он расположен очень близко к кладбищу, и ей захотелось осмотреть башню. Но сейчас я думаю, что эта девушка, или кто она там, просто устроила мне ловушку. Она хотела, чтобы я нашел трупы. А эти тысяча пятьсот евро оставила мне за причиненное беспокойство, а может быть, как доказательство моей причастности к смерти девушек. Боюсь, кто-то хочет втянуть меня в это преступление, чтобы избавиться от меня, не прибегая к убийству. Возможно, то самое тайное общество, о котором я вам рассказал.

– Господин Ластоон, девушка, которая вам звонила, – как ее звали? – спросил Клаус, не обращая внимания на опасения, высказанные кладбищенским гидом.

– Она не захотела назвать свое имя, попросила только, чтобы я называл ее Ведьмина Голова.