Читать книгу - "Почтенное общество - Доминик Манотти"

— Я не могу без Мирей, — слышится в ответ хриплый голос Шнейдера.

— Может, стоило это предвидеть и не торопиться колотить ее?

— Колотить! Не преувеличивай. — После паузы. — Она забрала свою жалобу.

— Чтобы не мешать твоей предвыборной кампании. Умница.

— Я все еще надеюсь, что она вернется.

— Это, старичок, от меня не зависит. Зато, чтобы развеять тоску, я отвезу тебя пообедать в «Приёре». Непозволительная роскошь для кандидата в президенты.

Когда они подъезжают к Парижу, Шнейдер снова возвращается к предвыборным делам:

— Ты видел закон о европейском водяном реакторе во Фламанвиле?

— Да.

— Странный поворот. Не один месяц министерство Герена блокировало любое продвижение в этой области. Официально проект закона ненадежен, а этот идиот позиционирует себя как защитник окружающей среды. Однако всем известно, что он исподтишка работает кое на кого из своих хороших друзей. И до нового приказа возможный запуск реактора не входит в их планы. Ну и как ты объяснишь это изменение курса?

— Никак.

— Если Герен активизировался, значит у него есть веские основания. Ядерные программы всегда волнуют наш электорат, нам здесь нечем поживиться? Попробуй посмотреть.

Дюмениль пожимает плечами:

— Невелик труд. Посмотрю, что можно сделать.

Тома в 36-м доме вкалывал, не поднимая головы. Группа экологов, засветившаяся в инцидентах, про которые говорил Кардона, называется «Воины экологии». Их глава, можно даже сказать, гуру — некий Эрван Скоарнек, имя которого фигурирует в информации Центрального управления по Субизу. И встречается, кстати, чаще других. Парню всего двадцать шесть, а он уже засветился не в одном выступлении, которые от раза к разу становятся все агрессивнее. Стычки с охотниками, нападения на тех, кто носит шубы, рейды по лабораториям, где проводятся опыты на животных по искусственному оплодотворению. Дальше — больше. Захват зданий, остановка транспорта с радиоактивными отходами и блокировка сайтов по ядерной энергетике. Нанесение ущерба разной степени тяжести. Во Франции и за границей. И все это зачастую сопровождается самоуправством по отношению к стражам общественного порядка или представителям власти. В общем, организованная группировка.

А теперь еще и убийство?

Скоарнек живет в тринадцатом округе, на Альпийской площади. Почти рядом с Комиссариатом по атомной энергетике. Утро выборов, на улицах никого, и Парису совсем не хочется возвращаться домой. Он убеждает своего заместителя сделать крюк по бульвару Венсан-Ориоль и убедиться, имеют ли они дело с убийцей или с убежденным экологом. По дороге Перейра возвращается к встрече с Кардона:

— Красиво сработал.

— Да. — Пауза. — А возможно, дело тут просто во врожденной склонности к сохранению непрозрачности французских атомных программ.

— Можешь сказать все это еще раз, но понятным языком? Комиссариат существует уже пятьдесят лет и так или иначе контролирует все, что относится к французскому атому. Как исследования в военных целях, так и, главное, мирное использование, через «Арева». А Комиссариат — это очень крупный мажоритарный акционер «Арева». С промышленной точки зрения эта группа — курица, несущая золотые яйца. Вместе с Электроэнергетической компанией Франции она производит бо́льшую часть электроэнергии и обеспечивает наше мировое превосходство в этом вопросе. Мы первые в секторе, что означает десятки миллиардов евро. И главное, эту несушку ни в коем случае нельзя зарезать. Так что на всех уровнях следует молчать. Представляешь, что начнется, если люди станут задавать вопросы о возможных негативных последствиях?

— Это как чернобыльское облако, которое обошло нас стороной.

Парис кивает:

— И не только.

— Откуда ты знаешь?

— Это дело привело к нашему знакомству. — В голосе Париса звучит ирония. — Все началось с лавочки под названием «Центрифор», которая, в частности, производит центрифуги для атомных электростанций. И это серьезный конкурент компании «Сименс», являющийся в настоящее время поставщиком «Арева». «Пико-Робер групп» выкупила эту компанию при совершенно сказочных обстоятельствах, чтобы не сказать хуже. Как бы то ни было, в тот момент мне пришлось заняться этим вопросом. А у меня хорошая память.

Пауза.

— А если тут что-то другое?

— Что, например?

— Ну, если это не, как ты говоришь, болтовня для прикрытия…

— Мы еще повидаемся с генералом Кардона. — Парис щелкает языком. — Одного не могу понять, почему у одного Субиза был кабинет в штаб-квартире Комиссариата? И все так быстро убрали? И эта Борзекс…

— При чем тут она?

— А кто она, эта Барбара Борзекс?

— Хорошенькая женщина, которая любит покер.

— «Пико-Робер групп» торгует бетоном. Ядерным инфраструктурам бетон необходим. Много бетона. Борзекс — начальник юридической службы «Пико-Робер групп», поддерживающей тесные связи с властными структурами.

— Это им ты обязан своим сверхбыстрым продвижением по службе, которое тебя привело к нам? Ты бы поуважительнее с ними. Признайся, в Криминалке-то тебе лучше, чем в бригаде по финансовым нарушениям? Разве нет?

Парис стискивает зубы и смотрит на бульвар Огюста Бланки, куда они только что свернули.

— Извини.

Тишину в машине нарушает только шум мотора и приглушенное бормотание «Радио Люксембург». Радиосвязь выключена. Парис шарит по карманам в поисках сигарет, бросает свое занятие и трясет головой, как бы отвечая самому себе:

— Это тут рядом.

— Что?

— Штаб-квартира финансовой бригады совсем рядом со Скоарнеком.

Перейра вытаскивает пачку жевательной резинки и протягивает шефу.

— Спасибо. — Парис высыпает на ладонь несколько драже и возвращает пачку Перейре. — Мне, знаешь, нравилось то, чем я занимался.

— Знаю. Хотя понять не могу.

— Когда меня пихнули в тридцать шестой — раз, и на тебе! — я понял, что моя работа ничего не стоила. Да и сам я тоже.

— Будь наши начальники настоящими мужиками, такого бы не случилось.

— Ошибаешься, начальники такие же парни, как мы с тобой, у них тоже нет выбора. Все потерять или потихоньку ронять собственное достоинство. Именно так я и сделал: заткнулся и принял свое повышение. И когда сейчас я вижу, чем мне приходится заниматься, не могу понять почему.

— Ты отличный полицейский. И не один я так думаю.

Снова молчание.

— Если Субиз подцепил Борзекс не по своей личной инициативе, — Перейра сменил тему, — нужно подумать, для чего он это сделал.

— И для кого. Очевидно, что не для людей из Бово, потому что он больше там не работал.