Читать книгу - "Зеркало времени - Майкл Кокс"

Письмо 7

От миссис Эмили Залуски к лорду Тансору

Отель де ла Пост

Лангештрассе

Топлиц

24 марта 1855 г.

Милорд!

Дело сделано. Вчера я вышла замуж.

Герр Дрекслер сдержал свое слово. Документы были составлены в соответствии со всеми требованиями, чиновники остались удовлетворены, священник (пастор) ждал в условленном месте, чтобы провести церемонию в назначенное время.

Кольцо, что я привезла с собой, смотрелось прекрасно и привело в восхищение случайных зрителей из местного люда. Потом, чтобы отметить это событие, мы устроили небольшой праздничный ужин в гостинице, на который пригласили пастора и бельгийского сукноторговца с женой, по нашей просьбе присутствовавших на бракосочетании в качестве свидетелей. (Для них я сочинила трогательную историю о том, как я бежала из Англии и от гнева предвзято настроенного отца, чтобы выйти замуж за моего блистательного полковника, сохранившего, надо заметить, известный лоск в свои годы. Мадам Сукноторговец пришла в совершенный восторг от такого романтического безумства.)

В общем, у нас все в порядке, и мы готовы к следующей и самой важной части нашего приключения.

Лишь одно обстоятельство мешает мне вздохнуть с полным облегчением.

Перед нашим отъездом из Франценбада, уже после исчезновения Конрада и его ужасной матери, мы получили следующую эпистолу, которую я привожу здесь во всем ее дословном великолепии:

«Мадам! Вы показали свое истиное лицо, пытаясь погубить тех, от кого не видели ничего, кроме добра и верной службы с самого отъезда из Англии. Девушка ни сколько не пострадала, а Конрад, как я и говорила, глубоко сожалеет о своем поступке — но вам это безразлично, вы ведь никогда не любили Конрада и не отдавали мне должного за все, что я для вас делала.

Вам ничего не стоило оставить Конрада в покое и помалкивать, а я бы позаботилась, чтобы подобного не повторилось, покуда мы служим у вас; но вы, я вижу, давно хотели от нас избавится и только искали предлог, а потому решили выдать полиции моего бедного мальчика, который заслуживает жалости, а вовсе не того, что вы в гордыне своей склонны выказывать к нему, тоесть призрения.

Знайте, мадам, полицейские не найдут Конрада, я раньше их разыщу его, можете не сомневатся, и уже завтра мы будем в безопастности от них — и от вас тоже.

Но не думайте, мадам, я не забуду вам обиды — я знаю ваши секреты и держу все в голове, в полной сохраности. Думаете, вы навсегда избавились от меня? Какбы не так. Время играет на меня. Мы еще свидимся.

До встречи,

Б. К.»

Очаровательное послание — думаю, Вы согласитесь. Я никогда не доверяла миссис К., и она обнаружила нрав низкий и злобный. Мне очень жаль, что мнение высокопоставленного друга, порекомендовавшего ее Вам, оказалось совершенно ошибочным — но, разумеется, на Вас не лежит никакой ответственности за недостойное поведение сей особы по отношению к нам.

Однако меня немало встревожила угроза, весьма недвусмысленно высказанная в письме. Я старалась не раскрывать миссис К. суть нашего предприятия, но она успела узнать достаточно (а о многом, вероятно, догадывается), чтобы представлять для нас опасность. Ваша светлость лучше меня рассудит, какие нам принять меры для защиты от нее. Возможно, нам следует посоветоваться с мистером А. В., уже оказавшимся весьма полезным нам в нашем предприятии.

Теперь о другом деле. Моему мужу… вот, я впервые написала это слово!.. рассказали о доме в Осеке, по описанию вполне подходящем для нашей цели. Мы надеемся снять его на полгода, потом перебраться в Дукс, а под Рождество отправиться в Прагу. Признаться, мне радостно думать, что наконец-то у меня, пускай на короткое время, появится жилище, которое я смогу называть своим домом, хотя оно никогда не станет для меня домом в подлинном смысле — таковым для меня всегда будет Эвенвуд, благословенное убежище от суетного мира.

Нам надобно срочно найти новых слуг — Тадеуш буквально минуту назад ушел по этому делу. Я сообщу наш новый адрес, как только он станет мне известен.

Пока же остаюсь, дорогой сэр, Ваша любящая и впервые подписывающаяся новым именем

Э. Залуски.

Письмо 8

От полковника Залуски к лорду Тансору

[Проштемпелевано в Осеке 16 сентября 1855 года]

Милорд!

Я сердечнейше рад сообщить Вашей светлости, что вчера в половине пятого утра, на самом восходе солнца, моя дорогая супруга родила чудесного, крепкого мальчика. Мы намереваемся наречь его Персеем Вернеем и надеемся, что Ваша светлость одобрит такое наше решение.

Эмили сейчас отдыхает, как рекомендовал врач и как она заслуживает, а я по ее настоятельной просьбе спустился вниз, дабы написать Вашей светлости письмо и отправить с ближайшей почтовой каретой.

Ее сын — вернее сказать, наш сын — сейчас находится под заботливой опекой фрау Штейнманн, нанятой нами еще в Топлице. Она вдова лет шестидесяти и почти не говорит по-английски, что дает нам возможность свободно беседовать на любые темы в ее присутствии. Мы также нашли здесь кормилицу, вообще не знающую английского, и очень толкового паренька по имени Герхарт — он сильно привязался к нам обоим, но особенно к моей жене, и пока что показывает себя усердным и достойным доверия слугой. Он немного знает английский, поскольку одно время работал в мариенбадской гостинице, и при нем мы следим за нашими речами. Вообще же мы взяли за правило обсуждать конфиденциальные вопросы вне дома, еп plein air,[11]ибо, конечно же, после истории с миссис Краус мы с Эмили стали вдвойне осмотрительнее. Но без слуг нам не обойтись, а эти двое, по моему твердому мнению, отвечают всем нашим требованиям, и лучше их найти нелегко.

Крестины состоятся на следующей неделе в понедельник. Дрекслер и здесь обо всем договорился, хотя я с сожалением вынужден сообщить Вам, что моей жене пришлось взять значительную сумму из имеющихся у нас средств, чтобы возместить Дрекслеру, как он выразился, «непредвиденные расходы», связанные с церемонией.