Читать книгу - "Безмолвное дитя - Сара Дензил"

— Вот, держите. — Инспектор Стивенсон вручил всем присутствующим по бутылке с водой, причём на моей бутылке крышка была откручена. И когда я протянула руку, чтобы взять бутылку, я поняла, почему: руки у меня тряслись так сильно, что некоторое количество воды расплескалось по одежде. Я обхватила пластиковую бутылку обеими руками и осторожно поднесла к губам. Это оказалось очень кстати: от прохладной жидкости, полившейся по горлу, я почувствовала себя лучше. Стивенсон открыл окно позади стола, и по моему покрывшемуся испариной лбу прокатился свежий ветерок.

— Спасибо, — сказала я и постаралась с максимальным удобством устроиться на стуле, готовясь выслушать от доктора Шаффера оставшуюся порцию новостей.

Но первым нарушил тишину Джейк:

— Вы уверены? — Услышать его голос в этот момент было неожиданно, ведь помимо вопросов о том, всё ли у меня в порядке, он с самого начала нашего визита в больницу вёл себя очень тихо. — В том смысле, что… то, что вы говорите…

— Пока Эйден не сможет рассказать нам обо всём сам, полной уверенности быть не может, но результаты осмотра говорят именно об этом. — Руки доктора Шаффера, придавившие картонную папку, так напряглись, что я заметила, как побелели костяшки его пальцев. Как только он расслабил сцепленные пальцы, плечи его слегка опустились.

Я закрыла глаза, стараясь не думать о том, как именно проходил осмотр. Я должна была быть рядом и держать его за руку, пока врачи ощупывали и тыкали в него разными своими инструментами.

— Скажите, его что-то беспокоило? — спросила я. — Плакал ли он, кричал, был напуган?

— Нет, — сказал доктор Шаффер. — Он был очень спокоен. При прикосновении он испытывал некоторый дискомфорт, но позволил осмотреть себя, а также умыть и одеть. Мы были очень осторожны и рассказывали о порядке и цели каждой из процедур.

— Вам нужно было дождаться меня. — Я сжала бутылку. — Я должна была быть рядом с ним.

— Понимаю ваши чувства, — сказал Стивенсон всё тем же спокойным голосом, что и много лет назад. — Мы попросили врачей найти на теле Эйдена улики. Если бы мы с этим затянули, некоторых улик уже не было бы.

— И что это за улики такие? — огрызнулась я.

— Ночь была дождливой. — Инспектор Стивенсон оттянул пальцем воротник рубашки. — Похоже, что если на теле и были какие-либо следы похитителя Эйдена, то их смыло. В слюне также никаких следов не обнаружили.

Я и сначала-то не знала, как быть, а теперь, когда в голове был полный хаос от всей этой информации, я тем более не представляла, что делать. Сделала несколько глотков воды.

Пришёл черёд Стивенсона рассказывать. Он посмотрел мне в глаза терпеливым, пристальным взглядом учителя, что-то объясняющего ребёнку:

— Результаты медицинского обследования Эйдена и те обстоятельства, при которых его нашли, позволяют предположить, что в течение последних десяти лет Эйдена держали в заключении — скорее всего, в небольшом помещении со скудным освещением. Доктор Шаффер считает, что отметины у него на лодыжках указывают на то, что какое-то время он сидел на цепи.

К горлу снова подступила тошнота, но на этот раз я смогла подавить позыв. На цепи. В заключении. Как животное в клетке. Я изучала психологию и прекрасно понимала, как это может отразиться на ребёнке, достаточно вспомнить о детях-маугли или девочке, выросшей в курятнике. Все они походили на зверей и были психически изуродованы, практически не могли выполнять элементарные действия и, без сомнения, были совершенно потеряны для общества, оказываясь неспособными в него интегрироваться.

— Но это же… это… — Джейк потёр глаза, словно не веря им. — Это же дико! Кому может прийти в голову так издеваться над ребёнком?!

— Это мы и намерены выяснить, — заверил Стивенсон. — Потому что кем бы ни оказался этот изувер, он должен сидеть в тюрьме.