Читать книгу - "Ночная катастрофа - Нельсон Демилль"

Я снова сел в машину, включил подсветку приборной панели и повернул ручку радиоприемника. Часы показывали семнадцать минут третьего, и я поудобнее устроился в кресле, готовясь провести долгую бессонную ночь в не слишком комфортных условиях.

В радиоприемнике снова послышался голос уже знакомого мне чокнутого диджея, который называл себя Джеком Оборотнем и постоянно подвывал, напомнив мне о Джеке Кениге.

Между тем ведущий начал принимать заказы от радиослушателей, большинство из которых, как мне показалось, были пациентами психиатрических клиник.

Один из слушателей крикнул:

— Эй, Оборотень, слышишь меня? Это Дейв из Гарден-сити!

Вервольф заорал в ответ:

— Привет, Дейв. Что я могу сделать для тебя, дружище?

Дейв опять крикнул:

— Хочу послушать: «Все, что мне надо, — это ты» в исполнении группы «Ю ту». И посвятить эту песню своей жене Лиз, с которой мы поцапались.

— Ты, Дейв, получишь что хотел. Лиз, ты сейчас слушаешь радио? Эта песня — подарок тебе от мужа!

Через полминуты группа «Ю ту» грянула «Все, что мне надо, — это ты».

Я хотел было переключиться на другую радиостанцию, но потом понял, что Джек Оборотень — как раз тот парень, который мне сегодня нужен.

Время от времени из рации, которую одолжил мне сержант Робертс, слышались переговоры его помощницы с какой-нибудь из патрульных машин. Я связался с Робертсом и еще раз попросил его предупредить, если меня вдруг станет разыскивать кто-то из федеральных агентов. Я просил его об этом больше для очистки совести, поскольку сильно сомневался, что в том случае, если Нэш и его ребята все же нагрянут в полицейский участок Олд-Бруквилла, Робертсу удастся меня предупредить. Однако скорее всего эти парни явятся прямо сюда.

Я задремал, потом проснулся и задремал снова. Джек Оборотень завершил свою передачу в три часа ночи, пообещав вернуться на следующий вечер с еще более крутой программой. Радиостанция закончила работу исполнением национального гимна, и я сидел в машине с прямой напряженной спиной, пока оркестр не доиграл последний такт, после чего переключился на новостной канал.

Потом я снова задремал, а когда открыл глаза, часы на приборной доске показывали пять двадцать девять утра. На юго-востоке начинал заниматься бледный рассвет. Я взял рацию и связался с сержантом Робертсом:

— Позвоните мистеру Уинслоу в полседьмого и сообщите, что бродяга, о котором вы вчера говорили, пойман. Все спокойно в датском королевстве, пусть играет в гольф и ни о чем не думает.

Сержант Робертс хихикнул:

— Желаю удачи с миссис Уинслоу.

— Благодарю.

В шесть сорок пять открылись автоматические ворота гаража на три машины, и на улицу выкатил серый «мерседес»-седан. Миновав посыпанную гравием подъездную дорожку, он повернул в мою сторону, и через ветровое стекло я увидел лицо мистера Уинслоу. Насколько я мог заметить, этот парень прямо-таки излучал тоску и уныние. Когда он проезжал мимо, я скорчился на сиденье так, чтобы меня не было видно.

Я не хотел поднимать Джилл Уинслоу с постели слишком рано и продолжал сидеть в машине. Туман рассеялся, открывая взгляду стоявшие на улице большие дома, начали петь птицы, и наконец над видневшейся вдали черной полоской леса показалось солнце. Через дорогу перебежало какое-то дикое животное — скорее всего лиса. Я поискал взглядом куропаток, но, во-первых, не очень-то хорошо представлял себе, как они выглядят, а во-вторых, не знал, как определить, голодные они или нет. Никогда бы не поверил, что в каких-нибудь тридцати милях от Манхэттена существовал самый настоящий дремучий лес с дикими животными. Все это меня несколько нервировало, и я мечтал вновь ощутить под ногами настоящий манхэттенский асфальт.

Потом я переключил внимание на дом Уинслоу. Я очень надеялся, что миссис Уинслоу не все выложила Нэшу и Гриффиту — даже несмотря на использовавшийся ими во время допроса полиграф — и готова была облегчить свою душу и совесть. Вероятность этого, конечно, была невелика, но ведь никогда не знаешь точно, как все обернется.

Мимо проехали несколько машин. Их пассажиры с любопытством на меня поглядывали. Прежде чем они успели вызвать копов, я завел мотор, покатил по дорожке к дому Уинслоу и остановился на парковочной площадке неподалеку от парадного входа. Было семь часов тридцать две минуты утра.

Прихватив из машины рацию, я поднялся по ступеням к двери и нажал на кнопку звонка.

Сколько же раз я это делал, когда служил в полиции? Сколько раз я сообщал о трагедии или просился зайти на минутку, чтобы задать несколько вопросов? Сколько раз предъявлял ордер на обыск, проводил аресты и задержания?

Правда, бывали исключения и я стучался в дверь с добрым известием. Такое никогда не стирается из памяти — сколько бы ты ни прожил.

Я не имел представления, что именно произойдет, когда распахнется эта дверь, но совершенно точно знал, что через пару часов жизнь нескольких людей кардинальным образом изменится.