Читать книгу - "Кровная связь - Грег Айлс"

– Что вам было нужно от Малика? – спрашивает он.

– Я приехала, чтобы узнать, каким образом моя тетя связана с Маликом. А также прояснить некоторые вещи из своего прошлого.

– Вы поговорили с ним?

– Он был уже мертв, когда я приехала сюда.

– Почему вы были без сознания?

– Моя голова чувствует себя так, словно по ней кто-то ударил.

– Из вашего пистолета стреляли. Пуля попала Малику в грудь.

Меня пробирает ледяной озноб. Могла ли я случайно застрелить Малика? Нет… И тут я с тошнотворным чувством вспоминаю его предсмертный спазм в ванне.

– Если это и правда, то он был уже мертв к тому моменту, как я выстрелила в него. Или близок к смерти. Вскрытие подтвердит это. У него случился нервный спазм, и это напугало меня до смерти. Я выстрелила случайно.

Несколько секунд Кайзер через мое плечо наблюдает за Пиаццой. Потом берет меня за руку и говорит:

– Послушайте меня. Слушайте так, как никого и никогда еще не слушали в своей жизни, и отвечайте только правду. Понятно?

– Я вас слушаю.

– Если бы вы убили Натана Малика, вы бы знали об этом?

На глаза мне падает полупрозрачная пелена, и мгновенно возникает ощущение, что нас с Кайзером разделяет искаженное восприятие. Его или мое, не знаю.

– Что вы имеете в виду?

– В последние несколько дней я много о вас думал. Ваши приступы паники на месте преступления. Ваша история болезни – то, что мне о ней известно, по крайней мере. Характерный почерк преступника, главным образом состоящий из следов укусов, которые можно имитировать. А как это сделать, вам известно лучше, чем кому-либо. И тот факт, что вы подвергались сексуальным надругательствам…

– Кто вам сказал? – перебиваю я, и голос у меня дрожит. – Шон?

– Да.

– Сукин сын!

– Прошу прощения, Кэт. Но я думаю, что «вьетнамский синдром» и прошлое сексуальное насилие могли привлечь вас к Малику, после чего вы стали его пациенткой, даже не сознавая этого.

– Господи Боже мой! Вы что, серьезно полагаете, что я могла убивать этих мужчин, не осознавая этого?

Кайзер пожимает плечами.

– Я всего лишь рассматриваю возможные варианты. О которых могут заговорить другие. Кармен Пиацца, например. Она не знает всего, что знаю я, но то, что она знает, ей не нравится. Я несколько раз прослушал запись вашего разговора с Маликом. Он говорил о множественном расщеплении личности и что вы как раз страдаете подобным множественным расщеплением, только называется оно по-другому. С учетом ситуации, в которой я вас только что обнаружил, с моей стороны будет безответственно не учитывать этого.

Ощущая на себе яростные взгляды Пиаццы и ее питбулей, я никак не могу призвать на помощь внутренние резервы, чтобы выстроить правильную линию защиты.

– Джон, я не убивала Натана Малика. Равно как не убивала и не помогала ему осуществить убийство любой из шести жертв в вашем деле. Теперь что касается множественного расщепления личности… Если бы я действительно им страдала, то, гарантирую, и не подозревала бы, что совершила что-либо из вышеупомянутого. Я была бы твердо уверена в своей невиновности. Но вы имеете представление о том, как редко встречается подобное заболевание? Даже среди людей, пострадавших от сексуального насилия? Это один из захватывающих воображение мифов, подобно амнезии. За последние двадцать лет Голливуд состряпал о нем больше фильмов, чем за всю историю человечества было зарегистрировано случаев этого заболевания в действительности.

Кайзер смотрит на меня, как пилот бомбардировщика, решающий, стоит ли сровнять с землей подозрительную деревню противника. Малейший нюанс может склонить чашу весов в ту или иную сторону.

– Если вы позволите посадить меня в тюрьму, – продолжаю я – то потеряете свой лучший шанс раскрыть это дело.

– Почему?

– Доктор Малик сказал, что я знаю правду о том, что случилось, и должна лишь найти способ вытянуть ее из памяти. Я думаю, то же самое вполне справедливо в отношении этого дела. Каким-то образом они связаны.

– Быть может, Малик имел в виду альтернативную личность внутри вас?

– Господи, да вернитесь же вы с небес на землю! Вы разговариваете с женщиной, которая забеременела от женатого мужчины. Я пытаюсь бросить пить и только что узнала, что подвергалась сексуальному насилию со стороны кого-то из членов своей семьи. У меня нет времени носиться кругами и убивать людей для развлечения или ради выгоды. О'кей?

В глазах Кайзера промелькнуло какое-то непонятное выражение – человечность, может быть. Потом он в очередной раз взглянул через мое плечо на Пиаццу. Кайзер моя единственная надежда остаться на свободе.

– Я разговаривала с Маликом по телефону, – признаюсь я. – Он рассказал мне кое-что об этом деле. Если вы меня арестуете, то никогда не узнаете, что именно.

– Что он вам рассказал? – интересуется он, прищурив глаза.

– Вы нашли коробку в его номере?

– Нет. Что в этой коробке?

Я лишь качаю головой в ответ.

Кайзер хватает меня за запястье.

– Идемте со мной.

Он тащит меня к «Краун-Виктории», в которой я уже имела честь прокатиться несколькими днями раньше. Я оглядываюсь через плечо. Два детектива из Управления полиции Нового Орлеана идут следом. Кайзер вталкивает меня на заднее сиденье и садится рядом.

Оказавшись в небольшом замкнутом пространстве, я вновь ощущаю исходящий от него магнетизм – как и тогда, у меня дома, когда мы были с Шоном.

– И что сейчас будет? – задаю я вопрос.

Он напряжен и взвинчен.

– Не знаю, но наверняка что-нибудь интересное.

Один из детективов стучит по стеклу.

– Не выходите из машины, пока я не разрешу, – предостерегает Кайзер.

– Хорошо, не выйду.

Он выходит из машины и закрывает за собой дверцу. Снаружи разгорается горячий спор, но Кайзер постепенно отводит детективов в сторону, так что до меня долетают лишь обрывки разговора. Как в тумане, я слышу отдельные слова. Арест. Тайный сговор. Соучастие и оказание помощи. В перепалку вступает женский голос. Капитан Пиацца разглагольствует о юрисдикционном контроле и федеральном вмешательстве. До меня долетает слово «психопатка». Кайзер, должно быть, разговаривает приглушенным голосом, потому что я его не слышу. Спустя пару минут Кайзер возвращается и усаживается рядом со мной.

– Меня арестуют?

– Они хотят это сделать. Пиацца думает, что вы лгали нам с самого начала. Что вы снабжали Малика информацией о ходе расследования. Она отстранила от дела Шона и теперь хочет содрать с вас кожу живьем. Она хочет сама допросить вас.